– Идем? – Я уже настолько хорошо изучила план комнаты и рассмотрела в шаре особо примечательные детали меблировки, что была уверена: мимо мы не попадем.

Но Дэсгард все равно подстраховался, выпросил у Хенны пару капель крови и нарисовал на мне какую-то руну. Магесса отнеслась к этому с пониманием и ничего не имела против, а остальные смотрели мрачно и виновато. Как я успела понять из разговоров, Хенне пришлось вынести в этой самой комнате допрос, и методы жреца были так же далеки от гуманных, как мой родной мир от этого.

Они крепко вцепились мне в пояс, трое воинов и трое магов, и Эндерад, командовавший операцией, хрипловато шепнул:

– Да.

Жрец оказался очень сообразительным и вертким, как, впрочем, и все люди с нечистой совестью. Едва мы вывалились из воздуха прямо напротив стола, стоящего неподалеку от жарко пылавшего камина, он начал отчаянно визжать. Вскочил с кресла и, пытаясь одной рукой бросать в магов и воинов блюдами и бутылями, другой что-то лихорадочно нажимал на массивном амулете, свисавшем на его пузо. Одновременно незаметно, но упорно отступая к массивному шкафу, в котором, как мы знали со слов Хенны, был потайной люк, ведущий к шесту, напоминающему пожарный. Подняться по нему было невозможно, а вот чтоб сбежать – хватало десяти секунд.

Но давать их жрецу никто не собирался. Едва воины отпустили мой пояс, я снова прыгнула через пустыню и на этот раз очутилась за спиной негодяя. Самым опасным в его арсенале маги сочли этот самый защитный амулет с многочисленными свойствами, до отказа наполненный энергией, скачанной у замученных колдунов и ведьм. И мне предстояло самое главное: хоть немного отвлечь Истихиса, пока Дэсгард и Терезис попытаются завернуть амулет в свои собственные щиты. А чтобы жрец не понял этого маневра заранее, трое воинов, постепенно окружая его и отрезая путь к люку, играли в свою любимую игру – делали молниеносные выпады и так же быстро отскакивали.

Многослойная защита, которой основной амулет и куча других, поменьше, окружали своего владельца, от ударов эвинов вспыхивала искрами и змеилась огненными молниями, но сдаваться пока не желала, и я выжидала момент, чтобы вступить в игру.

И едва Дэс, подавая условленный знак, махнул рукой, нежно сказала в спину жреца:

– Ку-ку!

Он непроизвольно дернулся в сторону, пытаясь рассмотреть меня вполуобороте, и вдруг споткнулся, зацепившись остроносым сапогом за шкуру, расстеленную возле камина. Это было абсолютно непредвиденное развитие событий. Хенна говорила, что жрец, несмотря на тучность, проворен и вынослив, и мы готовились к тому, что он будет бороться до конца с упорством тонущей крысы.

И когда я увидела, как Истихис, отчаянно размахивая руками в попытке зацепиться за кресло или стол, валится головой прямо в огромное чрево очага, не смогла удержаться и изо всей силы пнула его в обтянутый бархатными штанами зад.

Сотни острых игл одновременно вонзились в ногу, заставив ойкнуть, но оно того стоило. Пышущий жаром камин почти мгновенно сожрал все слои защиты, – в живом огне довольно природной магии, чтоб очистить любой предмет от большинства шаманских наговоров.

Тихо и разочарованно ахнула Хенна, мечтавшая получить этот амулет, кто-то ринулся ко мне на помощь, но я была быстрее. Ухватила за дергающуюся ногу и перепрыгнула в пустыню. Бросила там свой отвратительный, воняющим паленым груз, старательно пытаясь на него не смотреть, и вернулась в башню на то же место.

И сразу попала в объятия двух пар мужских рук. Найкарт и Терезис вцепились в меня, как два кота в одну мышку.

– Ты почему нарушаешь правила?! – сердито рычал напарник. – Уговорились же – ни шагу без плана!

– У тебя что-то болит? Сильно досталось? – рьяно щупал мою ногу Найк, по-моему, немного выше, чем это было необходимо.

– В пустыне бросила? – Приблизившийся Дэс одним движением брови отодвинул парней и провел ладонью в пяти сантиметрах от моей бедной ноги.