Изменить размер шрифта - +
 — А вы хотите попробовать?

Я послал ему свою самую подкупающую улыбку. Лицо бритоголового покраснело, и казалось, он на меня сейчас набросится, как вдруг рядом с ним раздался тихий свист.

Появился человек постарше с зачесанными назад длинными темными волосами и твердо ухватил моего собеседника за плечо.

— Оставь его, — посоветовал он.

— Но он назвал меня гомиком! — запротестовал бритоголовый.

— Он всего лишь пытался разозлить тебя. Пошли.

Какое-то мгновение бритоголовый пытался вырваться из твердого захвата, потом в сердцах плюнул на пол и рванулся к двери.

— Я должен извиниться за моего юного друга. Он очень чувствительно относится к такого рода вещам.

Я кивнул, но не подал вида, что узнал человека, стоявшего передо мной, — агента младшего Ларуза, человека, который ел хот-дог на слете сторонников Роджера Боуэна. Он знал, кто я, и следил за мной. А значит, он знает, где я поселился, и, вероятно, подозревает, почему я здесь.

— Мы пойдем своей дорогой, — сказал темноволосый.

Он наклонил голову, прощаясь, затем повернулся, чтобы уйти.

— До скорой встречи, — ответил я.

Его спина замерла.

— С чего вы взяли? — спросил он, слегка повернув голову так, чтобы я мог видеть его профиль: прямой нос, продолговатый подбородок.

— У меня чутье на такие вещи, — объяснил я.

Мой собеседник в раздумье потер переносицу указательным пальцем.

— Вы забавный человек, — усмехнулся он, отбросив притворство. — Мне будет жаль, когда вы покинете нас.

Затем он вышел из бара вслед за бритоголовым.

Я вышел оттуда спустя двадцать минут вместе с кучкой студентов и оставался среди них, пока не дошел до угла Грин и Девин. Я не заметил и следа тех двоих, но, без сомнения, они где-то рядом. В фойе «Клауссенс Инн» джазовая музыка, включенная на полную мощность, перекрывала голоса людей. Я кивнул, пожелав спокойной ночи молодому человеку за стойкой. Он кивнул в ответ, оторвавшись от чтения учебника по психологии.

Я позвонил Луису из номера. Он ответил осторожно, не узнав номера на дисплее.

— Это я.

— Как дела?

— Не фонтан. Похоже, за мной «хвост».

— Сколько?

— Двое. — И я описал ему сцену в баре.

— Их нет рядом?

— Полагаю, что они где-то поблизости.

— Ты хочешь, чтобы я пришел?

— Нет, оставайся с Киттимом и Ларузом. Есть что-нибудь для меня?

— Наш друг Боуэн приходил сегодня вечером, провел некоторое время с Эрлом-младшим, а потом довольно долго говорил с Киттимом. Они, должно быть, считают, что сумеют схватить тебя там, где им захочется. Это была ловушка, с самого начала.

Нет, не только ловушка. Это было гораздо больше, чем просто ловушка. Марианна Ларуз, Атис, его мать и ее сестра — то, что случилось с ними, было реальным, ужасным и никак не связанным ни с Фолкнером, ни с Боуэном. Это и есть подлинная причина, по которой я был здесь, причина, по которой я остался. Все остальное не важно.

— Я буду на связи, — пообещал я и положил трубку.

Мой номер выходил окнами на фасад здания на Грин-стрит. Я снял матрас с постели и расстелил его на полу, беспорядочно набросав на него вещи. Затем разделся и улегся вплотную к стене под окном. На двери была цепочка, перед ней стоял стул, а мой пистолет лежал на полу возле подушки.

 

* * *

 

Она удалялась отсюда куда-то — белое сияние среди деревьев, пронизанное бледным светом луны. За ней река была украшена сверкающими звездами, которые проносились по течению мимо окружавших реку деревьев.

Быстрый переход