Оружие было получено путем грабежа казарм бывшей баварской королевской армии, а когда его стало не хватать — грозным указом, предписывавшим всем владельцам холодного и огнестрельного оружия сдать его революционным властям под угрозой смертной казни. Красногвардейцы приступили к массовым арестам всех, кого подозревали в «контрреволюционности», и захвату заложников из среды «эксплуататорских классов». Центральный Комитет призвал трудящихся к всеобщей забастовке, чтобы таким образом высвободить кадры для пополнения Баварской Красной Армии. Постоянно возраставшие расходы на 30-тысячную армию довольно быстро подорвали баварскую экономику.

Баварское советское правительство незамедлительно перешло к созданию собственного государственного аппарата. Были созданы комиссии по военным вопросам, по борьбе с контрреволюцией и саботажем, по хозяйственным вопросам, транспорту и пропаганде, в которых, как и в «Комитете действий» — коммунисты сотрудничали с «независимцами» и с левыми социал-демократами. Члены советов предприятий получили право неограниченного контроля над деятельностью и руководством предприятий.

Революционные события, начавшиеся в Мюнхене, быстро распространившись на юг Баварии, вызвали рост активности большевиков и анархистов во всей Южной Германии. Особенно сильно было влияние мюнхенских событий в Бадене, на самой границе Пфальца. 22 февраля в г. Мангейме, по инициативе коммунистов и «независимцев», были организованы массовые демонстрации, быстро перешедшие в акты насилия. Демонстранты штурмом взяли здания суда и тюрем и освободили заключенных (причем не только политических). Вечером того же дня был образован Революционный совет, провозгласивший «Советскую республику Южной Германии».

Бежавшее в г. Бамберг социал-демократическое баварское земельное правительство Адольфа Гофмана 13 апреля 1919 года объявило всю территорию Баварской Советской республики на осадном положении. Гофман, опасавшийся быстрого численного роста Баварской Красной Армии, прекрасно понимал необходимость скорейшего нанесения удара по красному Мюнхену, но никак не решался призвать на помощь белые фрейкоры Густава Носке, как состоящие преимущественно из «пруссаков». Натравить «пруссаков» на баварцев (пусть даже «красных», но все же «своих», «земляков»!) казалось неприемлемым средством даже для баварских «умеренных». Боясь повредить себе в общественном мнении, правительство баварских социал-демократов попыталось обойтись собственными силами, хотя они значительно уступали силам Красной Армии, которыми командовал Эрнст Толлер.

Уже 15 апреля близ г. Дахау, в 40 километрах от Мюнхена, произошли первые вооруженные столкновения между наступающими частями Баварской Красной Армии и добровольческими формированиями баварских белых. Красноармейцам удалось, благодаря своему подавляющему превосходству в численности и вооружении, разгромить белые войска, состоявшие из бпехотныхи 2пулеметныхрот, 1батареи77-мм пушек и 1 батареи 105-мм полевых гаубиц, и взять Дахау штурмом. В этом бою баварские революционеры захватили 150 пленных, 4 артиллерийских орудия, 3 пулемета и большое количество боеприпасов. Победа в бою под Дахау была большим военным успехом правящего режима Баварской Советской республики.

Однако Баварская Красная Армия, в силу широко распространенного в ней «партизанского духа» и желания красноармейцев не воевать, а митинговать, не сумела закрепить успех (в тех условиях она могла бы без особого труда захватить всю территорию севернее Мюнхена вплоть до рек Дунай и Лех). Вместо этого Эрнст Толлер (НСДПГ) и Густав Клингельгефер (СДПГ), осуществлявшие совместное командование Красной Армией на Дахауском фронте, заключили с белыми перемирие, что привело к дезорганизации Красной Армии и нанесло Баварской Советской республике и Советской республике Южной Германии немалый ущерб.