Масло. Вот на что был похож ее голос. Масло, которое я, кстати, люблю больше карамели.

В апартаментах, где было не протолкнуться, стояло плотное облако сигаретного дыма. Я услышал хорошо поставленный голос Алекса Клементайна. Мы прошли мимо кулинарной королевы Урсулы Холл, окруженной поклонниками. Я крепко ухватил Белинду за руку и стал протискиваться к бару, время от времени отвечая на приветствия. Я заказал виски с водой, и Белинда шепотом попросила того же. Я решил рискнуть.

У нее были такие мягкие пухлые щечки, что мне захотелось поцеловать их, а еще ее розовый, похожий на конфетку рот.

Вот бы увлечь ее в уголок и разговорить, при этом постараться запомнить каждую черточку, чтобы потом запечатлеть на бумаге. Надо объяснить, зачем мне это нужно, и она все поймет. Ведь в желании ее нарисовать нет ничего порочного.

На самом деле я уже видел ее на страницах своей книги, а ее имя рождало в уме цепочки слов, словно строки старого стихотворения Огдена Нэша: «Белинда жила в маленьком беленьком домике…»

Когда она потянулась за стаканом, на ее руке сверкнул золотой браслет. Бледно-розовые стекла очков позволяли мне разглядеть ее глаза. Руки ее были покрыты чуть заметным светлым пушком. Белинда озиралась вокруг, будто ей здесь совсем не нравилось, и она уже начала обращать на себя внимание. Но разве на нее можно было не смотреть! Она опустила голову, точно ей вдруг стало неловко. Тут я впервые обратил внимание на ее грудь под белой блузкой. Очень хорошо развитая грудь. Воротничок неплотно прилегал к шее, и я увидел загорелое тело.

Можете себе представить взрослую грудь у такой маленькой девочки?

Я взял напитки и поспешил отойти подальше от бармена. Эх, зря я не заказал джина! Ведь то, что было у меня в стаканах, никак не могло сойти за слабоалкогольный напиток.

Кто-то тронул меня за плечо. Энди Фишер — обозреватель из «Окленд трибьюн» и мой старый друг. От неожиданности я чуть было не расплескал виски.

— Меня одно интересует. Только одно, — ухмыльнулся Энди, бросив на Белинду оценивающий взгляд. — Ты что, и детей тоже любишь?

— Очень смешно, Энди!

Белинда уже почти затерялась среди гостей, и я поспешил за ней.

— Ну серьезно, Джереми! Ты никогда не говорил мне, что тебе нравятся дети. Вот это я и хотел бы узнать.

— Энди, спроси у Джоди. Джоди знает все.

Неожиданно я заметил в толпе профиль Алекса.

— На двенадцатом этаже этого самого отеля, — говорил Алекс, — и она была действительно прелестной девчушкой, звали ее Вирджиния Рэйпп, а Арбакл, конечно, прославился своими пьяными…

Черт бы меня побрал, где же Белинда?!

В эту минуту Алекс повернулся и заметил меня. Я приветственно махнул ему рукой. Но я потерял Белинду.

— Мистер Уокер! — неожиданно услышал я ее шепот.

Вот, оказывается, она где. Спряталась в небольшом коридорчике. Но тут меня опять кто-то ухватил за рукав. Голливудский обозреватель, которого я не переваривал.

— Джереми, как там насчет мультика? Договорился со студией Уолта Диснея?

— Похоже, что так, Барб. Спроси у Джоди. Она все знает. Хотя, возможно, это будет не Дисней, а «Рейнбоу продакшн».

— Видел ту хвалебную статейку в утреннем номере «Бэй бюллетин»?

— Нет.

Белинда повернулась ко мне спиной и пошла прочь, низко опустив голову.

— Ну, полагаю, проект мультфильма — мертворожденное дитя. Они считают, что с тобой тяжело иметь дело. Ты все норовишь научить их художников рисованию.

— Ошибаешься, Барб. — «Да пошел ты, Барб!» — Тем более мне плевать, что они будут делать.