Песик тут же закатил глаза и упал Лене на руки без сил.

– А на вокзале мы взяли такси, чтобы тебя не беспокоить! – страдальческим голосом продолжала Лола. – Мало ли какие у тебя могут быть дела…

– Угу, – согласился Леня. – Это ты верно заметила.

– Да уж я вижу! – тут же завелась Лола. – Квартира в ужасном состоянии, холодильник пустой, звери заброшены, о цветах я вообще не говорю! Чем ты занимался две недели? Небось развлекался с какой-нибудь блондинкой?

– И с блондинкой, и с брюнеткой, – невозмутимо подтвердил Леня. – И еще у меня была такая рыжая… с зелеными глазами… Ух, я тебе доложу, женщина! Тайфун! Цунами!

Как известно, беспокоиться в таких случаях нужно, когда мужчина все отрицает. Если же он не волнуется, не мечется по квартире, прижимая руки к сердцу, не клянется самым дорогим, что у него есть, не призывает в свидетели Бога и всех святых, стало быть, насчет женщин можно не волноваться. Это вовсе не значит, что совесть у него чиста и что за время отсутствия своей дражайшей половины он не совершил ничего предосудительного. Он мог, например, проиграть всю зарплату в казино или в преферанс. Он мог сломать стиральную машину или потерять новый кожаный портфель, который жена подарила ему на прошлый день рождения.

Лола приходилась Маркизу не женой, а боевой подругой, соратницей и компаньонкой. И еще сожительницей в прямом смысле этого слова. Они жили в одной квартире, и, конечно, поломка бытовой техники вывела бы ее из себя, но ненадолго. Все можно починить или купить новое.

Несмотря на то что в свое время компаньоны договорились не покушаться на личную свободу друг друга, Лола воспринимала похождения своего ветреного приятеля неадекватно.

Сейчас она испытующе посмотрела на него и поняла, что девицами тут и не пахнет. Однако вид у Леньки был озабоченный. Чем же он занимался эти две недели?

– Случилось что-нибудь? – спросила она мимоходом.

– Да нет, ничего, – так же легко ответил Леня.

И Лола тотчас уверилась, что да, случилось. Можно было, конечно, прижать Маркиза к стенке, спровоцировать его на скандал, а там уж, в пылу ссоры, Ленька все выложит как миленький. Однако она действительно устала в дороге в душном поезде на жесткой полке. Совершенно нет сил скандалить…

«Это подождет, – решила Лола, – сначала нужно себя в порядок привести».

Леня о чем-то напряженно думал, машинально почесывая песика за ушами. Пу И сидел тихо.

– Я пойду, пожалуй, с Пу И погуляю, – сказал Маркиз, приняв решение навестить человека, по рекомендации которого приходили к нему двое первых клиентов.

Человек этот был немолод, Леня прекрасно знал все его привычки.

– Делай что хочешь! – равнодушно сказала Лола, решив попробовать в Ленино отсутствие добиться сведений от попугая.

Она скрылась в ванной и не заметила, в каком виде ее компаньон вышел из дома.

На его афишах не нужно было писать ничего, кроме имени. Это имя знал каждый, от одесского мальчишки до дагестанского пастуха и от сельской учительницы до криворожского металлурга.

Как сейчас говорят, Артур Руо – это был брэнд.

Это был самый знаменитый иллюзионист страны.

Сейчас газеты пестрят объявлениями потомственных колдунов, знахарей и ведьм. Но практически ни для кого не секрет, что все они обычные мошенники и мама «потомственной колдуньи» работала паспортисткой в жилконторе, а дедушка знахаря прибивал набойки в будке холодного сапожника или, хуже того, читал курс исторического материализма в сельскохозяйственном институте.