– Веня!

– Белла, нет…

Она все-таки сумела вырвать руку и побежала к мосту. Оглянулась на миг – схватившись за грудь, Веня стоял, пытаясь отдышаться.

Белла без всякого страха ступила на мост. Она не думала о том, что рискует своей жизнью. Ей надо было догнать Гену, и все тут. Стараясь держаться середины, Белла побежала вперед.

Она чувствовала, как в опоры моста бьются льдины, как поверхность дрожит и содрогается у нее под ногами.

– «…капель до половины дня, потом, морозом землю скомкав, гремит плавучих льдин резня и поножовщина обломков. И ни души. Один лишь хрип, тоскливый лязг и стук ножовый, и сталкивающихся глыб скрежещущие пережевы!…» – кричала она, продвигаясь вперед.

Удар. Еще удар. Белла бежала так быстро, как только могла, и все дрожало перед ее глазами, точно она попала в эпицентр землетрясения.

Другой берег уже близко. Удар – ледяная крошка перехлестнула через Беллу. Новый удар – из-под моста раздался жуткий железный вой. Мост пошатнулся, осел.

От следующего удара он мог окончательно развалиться. Девушка в несколько прыжков достигла края, перепрыгнула разлом с вырванной, обнажившейся арматурой – этим краем мост крепился к берегу – и упала на сухую, пыльную, холодную землю.

И буквально в следующую секунду раздался новый удар, и мост все с тем же жутким воем развернуло по течению. Еще секунда – и сорвало другой край. Мост поплыл по реке, затем перевернулся, еще раз перевернулся, ныряя и выныривая…

Стоял гул и скрежет – льдины в самом деле словно пережевывали этот несчастный мост.

– Вот это да… – потрясенно прошептала Белла. Замешкай она немного – и сейчас ее тело пожирал бы ледоход.

Никогда-никогда она не была так близко к смерти. Зачем она рисковала? Почему? Потому, что у Анжелы были морщинки возле глаз. Потому, что у Анжелы дрожали исколотые иголкой пальцы рук. Сестру нельзя было обижать! (Хотя, если подумать, у Анжелы был бы разрыв сердца, если б она узнала, что Белла так рискует жизнью ради нее…)

Белла встала, отряхнула джинсы. На другом берегу стоял Веня. Белла помахала ему рукой. Веня помахал ей в ответ (к счастью, выражение его лица не было видно девушке с такого расстояния).

Белла поправила рюкзак на плече и зашагала в сторону автобусной остановки.

…Ирга – поселок городского типа. Не деревня уж то есть. В Ирге был район из пятиэтажек, в Ирге была центральная площадь и асфальтовые дороги… Но налет сельской безалаберности никуда не делся.

Вот в Михальске – иначе. Улицы, машины, высокие дома – все централизовано и упорядочено. Хотя и не в этажности опять же дело… Просто в Михальске уже не было того умиротворенного, расслабленного, деревенского настроения. Люди ходили подтянутыми, закрытыми какими-то, что ли…

И самой Белле захотелось подтянуться. Ей нравилось это ощущение города…

Она сделала пересадку на автовокзале и уже на другом автобусе доехала до другого вокзала – железнодорожного.

Там Белла первым делом бросилась в зал ожидания. «Ну, где же ты, друг сердечный?» – огляделась она по сторонам, ища взглядом Гену. В креслах спали люди, у барной стойки – алкаши какие-то…

Белла обыскала все здание вокзала и только потом догадалась взглянуть на расписание.

Поезд до Москвы прибывал в 22.00, то есть поздно вечером. Наверное, Гена решил прогуляться по городу. Но в Михальске искать его бесполезно…

И Белла отправилась к тете Рае – там она посидит, попьет чаю, а ближе к вечеру снова отправится на вокзал – и тогда уже Гена никуда не денется.