— Пора делать ставки, — сказал Руперт, взяв Беллу за руку.

Вся их компания поставила на Чапероне, кроме Беллы, которая из чистого упрямства выбрала аутсайдера по имени Гордость Геры.

С трибуны участников им было видно, как теплая волна заколебалась над ограждением, когда лошади легким галопом направились к старту.

Внизу, под ними, суетились букмекеры с их выражением знатоков на анилиновых физиономиях, а вокруг них, как в котле, кипели слухи и предположения. Помощники букмекеров, неистово жестикулируя, подавали сигналы.

За минуту до старта Ласло присоединился к остальной компании. Вид у него был подозрительный. Он жевал сигару и был похож на пирата.

— Удачи, — пожелала ему Ангора.

— Ждут команды стартера, — сообщил Руперт, наводя бинокль.

«Старт дан!» — прокричал динамик.

Белла больше наблюдала за Ласло, чем за скачкой. Она была восхищена его хладнокровием, когда участники стремительно ринулись вперед — так взмывает ртуть в термометре, опущенном в горячую воду.

Он лишь чуть сильнее прижал бинокль. Когда его кобыла на какой-то момент продвинулась к голове группы, а потом, проносясь мимо финишного столба, оказалась среди замыкающих, он только немного чаще запыхтел сигарой.

Никаких гримас недовольства или досады. Он просто отошел в сторону, чтобы не слушать посыпавшихся на него сочувственных возгласов, и какое-то время от разочарования не мог произнести ни слова.

— Кто был первым? — спросила Белла немного погодя.

— Гордость Геры, — ответил Стив. — Не представляю, кто мог на нее поставить.

— Я, — сказала Белла. — По-моему, она единственная, кто гуляет, — и, рассмеявшись ему в лицо, она вприпрыжку побежала вниз по ступенькам получать свой выигрыш.

Ее ликование было недолгим. Она проиграла по пять фунтов на каждом из следующих двух забегов.

Гвоздем программы были женские скачки. Их спонсоры, ювелиры с Бонд-стрит изготовили те самые бриллиантовые броши с рубиновыми вставками, что красовались на лацканах нарядных наездниц.

— Пойдем поглядим на дев-в-вочек, — плотоядно произнес какой-то нагрузившийся виски старый джентльмен с багровым лицом.

— У Ласло в этой скачке участвует конь по имени Бодлер, — сказал Руперт. — Он еще неопытный, но Ласло возлагает на него большие надежды. Это вон тот вороной жеребенок. Он купил его в Ирландии. Там у них считают, что черные кони неудачливы, поэтому он достался ему дешево.

Бодлер ходил кругами по падоку, дико вращая глазами, фыркая и закусывая удила.

— Похож на своего хозяина, — заметила Ангора.

Появились женщины-жокеи. Одна из них была рослая девица, блондинка с зелеными глазами, остальные маленькие и очень легкие. Все бинокли тут же были наведены на тонкие просвечивающие бриджи, плотно облегавшие гибкие фигуры девушек.

Крисси смотрела на них с завистью.

— Ласло сказал, что если я сброшу двенадцать килограммов, он купит мне скаковую лошадь, — сообщила она.

— Которая из них жокей Ласло? — спросил Стив.

— Разумеется, та, что самая красивая, — сказала Крисси, — высокая блондинка с зелеными глазами.

— Ты думаешь, он ее уже имел? — спросил Руперт.

Глаза Ангоры на секунду сузились, а потом она весело сказала:

— Если еще и не успел, то долго ждать не придется.

На этот раз старт был в другом месте, но Белла решила сделать свою ставку у того же букмекера, что располагался по другую сторону дорожки.