– Об этом писала «Народная доля»! Но с каждым днем ситуация становится все хуже! Опричники уже не скрывают своих планов по полному физическому уничтожению оппозиции! И слова Олега Батурина – тому подтверждение! Начнут с камней, закончат гранатами! Уже сейчас, вы посмотрите, – Прутько указала пальцем на цепь милиционеров, – они готовы броситься, как цепные псы! А почему?! Да потому, что режим нас боится!!! Сатрапы!

– Са-тра-пы! Са-тра-пы!!! – вновь заорали в толпе.

– Тирана – на кол! – опять завизжала толстуха из «Солдатских матерей».

– И он еще собирается перед нами выступать! Мало ему невинно пролитой крови! Он хочет убедить нас разойтись и не мешать ему насиловать республику! Не позволим!!!

– Не-е-ет!!! – взревела толпа.

– Тирания не пройдет!!!

– Не пройдет!!! – поддержали митингующие.

– Мы – гаспадары сваей судьбы!

– Гас-па-да-ры! Гас-па-да-ры!! Гас-па-да-ры!!! – заволновалась толпа.

«Что они орут? Похоже на „Бу-ра-ти-но! Бу-ра-ти-но!!“… Идиотизм какой-то. Песня „Скажите, как его зовут?“… Видимо, Лукич для них – типа Карабаса, руководитель КГБ – Дуремар. И так далее. А лидеры оппозиции – Пьеро с Маль-виной. Ладно, потом разберемся…» -…А теперь я передаю слово нашему другу из «Народного фронта»! – Прутько отступила на шаг и едва не свалилась с трибуны, промахнувшись мимо последней ступеньки.

– «Бэ-эн-эф»! «Бэ-эн-эф!» – радостно взревели молодые парни с красно-белыми повязками на рукавах.

Стоящие в оцеплении омоновцы подобрались. После выступления кого-нибудь из народнофрон-товцев обычно начиналась драка.

Подъемный кран покачнулся и отъехал назад, выйдя за пределы сектора стрельбы.

Этого еще не хватало!

Мало того что по стройке шляется какой-то псих и беспрепятственно взбирается на кран, так теперь строительный агрегат ушел в сторону.

Вейра проворно соскочила с козел и метнулась к распахнутому окну.

Кабинка крановщика была под прицелом только в том случае, если присесть слева у проема и положить ствол на подоконник. При этом снайперше пришлось встать на одно колено.

Дипкунайте глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

Резко сократился сектор обстрела площади, но это было не страшно. Она так и так контролировала радиус в полсотни метров вокруг микроавтобуса, куда залезли Кролль с Герменчуком.

Вейра навела перекрестье оптики на дверцу кабины и застыла.

Теперь она не промахнется.

Ей будет достаточно секунды. Пусть только этот придурок распахнет дверь. Тут же схлопочет пулю. И не одну. Дипкунайте нащупала указательным пальцем правой руки переключатель огня и перевела его в нижнее положение. Теперь «Энсфилд» должен был бить очередями по три патрона.

Стрела крана начала поворачиваться.

Снайперша переместила ствол немного левее.

Вместе со стрелой начала разворачиваться и кабинка. У Вейры появился шанс поразить мишень через внешнее остекление.

Кран сдвинулся немного вперед, и стрела остановилась.

Дипкунайте шепотом выругалась.

Прозрачная стенка кабины так и осталась невидимой. Перекрестье вернулось к точке по центру дверцы. А узкое поле зрения оптического прицела не позволяло Вейре увидеть, как подвижная тележка с болтающейся железобетонной плитой проехала по стреле три с половиной метра и остановилась над крышей микроавтобуса.

– Ну, смотри, если что не так!

– Все так! – отрезал Рокотов. – Давай! Крановщик опустил рычажок вниз.