Однако Зирал не могла успокоиться. Она вернулась на берег, взяла свой топор и снова подошла к брату, протирая лезвие:

— Я успокоюсь, когда мы снова окажемся на острове с матерью. Старая карга уже наполовину выжила из ума, воображает, что может править всеми, только полагаясь на свои способности. А на самом деле единственное, на что она способна, — повторять с утра до ночи: «Меня должно окружать прекрасное, меня должно окружать прекрасное!» Ума не приложу, как сестрица Латур терпит это. Я бы уже давно не выдержала, привязала ей на шею веревку с камнем и отправила в озеро, пусть ее там окружают прекрасные рыбы!

Моккан приоткрыл один глаз:

— А ты знаешь, что такие слова попахивают изменой? Нельзя говорить о Высочайшей королеве в таком роде!

Зирал сердито фыркнула и швырнула топор в сторону брата. Лезвие глубоко вонзилось в ствол клена. Моккан пожал плечами и сухо заметил:

— Терпение, терпение, сестра моя. Такое поведение к добру не приведет!

Светлые глаза Зирал блеснули. Она отпихнула водяную крысу с хворостом, так что все ветки рассыпались и их пришлось собирать заново. Сама лисица вырвала топор из дерева и злобно переспросила:

— Высочайшая королева? Сильф просто старая развалина, которая прячется за шелковыми занавесками!

Неужели она не может сдохнуть и оставить остров нам, своим наследникам?

Моккан, улыбаясь, приподнялся на локте:

— Вот тогда-то все и начнется. Нас семеро, и мы никогда не сумеем поделить богатство и власть и спокойно править островом из замка. Мы будем драться до тех пор, пока не перебьем друг друга. Ты же знаешь, мы — Белолисы, мы рождены убивать. Только один из нас сможет стать владыкой острова.

Зирал сделала вид, что прячет топор под плащ, но вместо этого внезапно размахнулась и… лезвие ее оружия зазвенело, стукнувшись о топор брата. Моккан сделал неуловимое движение, и оружие Зирал упало к его лапам. Продолжая улыбаться, Моккан сказал:

— Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю, сестрица!

ГЛАВА 6

Гром Быстроглаз с изумлением и восхищением осматривал гобелен, висящий на западной стене Большого зала. На нем в центре был изображен Мартин Воитель и разбегающиеся от него во все стороны враги. Мышь в доспехах стоял, слегка опираясь на свой знаменитый меч, его строгие черты смягчала дружелюбная улыбка.

Гром присвистнул:

— Клянусь всеми дождями и ветрами, вот это настоящий воин! Он кажется таким сильным, что неудивительно видеть, как враги бегут прочь, спасая собственные жизни!

Рузвел указал лапой на нижний край гобелена, где было вышито имя:

— Верно, это Мартин Воитель. Именно он освободил Страну Цветущих Мхов от тирании и помог основать аббатство. Когда я впервые увидел его, почувствовал то же, что и ты, так что я тебя понимаю. Все рэдволльцы относятся к этому гобелену с благоговением. Но нам надо поторопиться, пока заяц со своей труппой не опустошил все столы. Выше хвост!

Флориан доедал уже четвертую миску летнего салата с сельдерейным сыром и ячменным хлебом. Между салатами он уничтожил несколько кусков торта с начинкой из смородины, грибы с луком и подливкой, бисквит, пропитанный вином и сливками, который предназначался малышам и был рассчитан на два дня. Заяц взволнованно тряхнул ушами:

— Да, парни, умеете вы радоваться жизни! Никогда не ел ничего подобного! Передайте мою благодарность повару, сударыня Крегга, он достоин лучших комплиментов!

Барсучиха отодвинула яблочный пирог, политый кленовым сиропом:

— Можешь сказать ему об этом сам. Хотя, боюсь, он только вздохнет при мысли о том, что тебя снова придется кормить в благодарность за комплименты!

Все сидящие за столом так и покатились со смеху.