Пассажиры зеленой машины выдержали примерно семь секунд. Затем они, громко матерясь и отплевываясь, выскочили на улицу и бросились врассыпную.

Как только они отбежали на значительное расстояние, хитроумный «бомж», крадучись и пригибаясь, вернулся к зеленой машине, извлек из складок своей одежды респиратор, надел его и скользнул в салон.

Покидая машину, водитель оставил ключ зажигания в замке, и Василий Макарович одним движением завел мотор.

В это время к стоянке возле театра подкатил громоздкий черный джип, формой и размерами напоминающий катафалк для особо высокопоставленных покойников. Не успел водитель джипа заглушить двигатель, как стоявшая позади него зеленая машина дернулась вперед и с громким душераздирающим скрежетом врезалась в задний бампер «катафалка».

– Ты что же творишь, сука? – завопил водитель джипа, выскочив из своей машины и бросившись к зеленому автомобилю.

Это был здоровенный детина с широченными плечами и маленькой бритой головой, словно вынырнувший на машине времени из «лихих девяностых».

Пока он выбирался из джипа, ловкий «бомж» уже успел покинуть машину и теперь с самым невинным видом брел по улице, размахивая своей авоськой.

Владелец джипа завертел головой и, увидев жмущихся в сторонке пассажиров зеленой машины, наметанным глазом определил в них виновников аварии.

– Это вы, козлы, мой «гелик» расколошматили? Да вы знаете, вонючки, что я сейчас с вами сделаю?!

Тем временем Василий Макарович вернулся к своей машине, забрался в салон и вполголоса сказал клиенту:

– Ну все, ваши преследователи на какое-то время удалены с поля. Можете идти в театр.

– Спасибо! – пылко воскликнул тот, прижимая руки к сердцу. – Я вам очень, очень признателен!

Тут же на лице его появилось странное выражение, и он удивленно пробормотал:

– Чем это таким пахнет?

– Я так безропотна, так простодушна… – выводила певица.

В первом ряду сидел новый клиент Василия Макаровича Куликова. На коленях у него покоился большой букет роз. Клиент улыбался мечтательной улыбкой.

– И уступаю я, и уступаю я всем и во все-ом… – пела Розина.

Улыбка клиента стала еще шире. Человек, несомненно, испытывал предвкушение еще большего наслаждения.

И когда Розина пропела: «сто разных хитростей, и непременно все будет так, как я хочу», клиент Куликова приподнялся со своего места, вытащил из букета баллончик аэрозоля и изящным жестом выпустил в воздух серебристую струю.

Певица как раз выводила сложную фиоритуру, и тут она пустила петуха, мучительно закашлялась, глаза у нее вылезли на лоб, она покраснела и убежала со сцены, спотыкаясь и держась за горло. Кто-то догадался опустить занавес.

Клиент радостно захохотал, захлопал в ладоши, как довольный ребенок, а через зал к нему уже пробирались трое здоровенных детин спортивного телосложения.

В ангаре было тихо. Выглядывать в окно я не собиралась – снова шлепнусь. Бродить в темноте между штабелями тоже чревато – руки-ноги переломаешь. Я потянулась, поприседала немного, чтобы взбодриться, а потом направилась к двери. И вовремя, потому что услышала шаги и хохоток Степаныча. Он с кем-то разговаривал. Стало быть, не один. Стало быть, мне нужно быть осторожной.

Я схоронилась за ближайшим углом. Дверь отворилась с ужасающим скрипом.

– Проходи, не стесняйся! – В голосе Степаныча звучали солидные нотки.