Желтые близнецы добавляли:

— Ты узнаешь об этом после. Все должно постигаться в свое время.

«В свое время»… А что это вообще такое — Время? И почему оно бывает свое и не свое, если Великий Кристалл — общий? И в своем ли времени находится он, Белый шарик? Если да, то почему момент, когда он должен родиться, еще не наступил?

Эту странность выдал ему Большой Белый шар. Он рассказал, что миг рождения Шарика лежит на темпоральном векторе где-то впереди, примерно в двух микродолях общего временного оборота данной кристаллической грани.

— Как же так? Я еще не родился и уже есть? — Шарик даже обиделся. — Что вы мне мозги-то пудрите? (Вольный перевод на человеческий язык.)

Но Большой Белый шар терпеливо разъяснил:

— Ты родился совершенно неожиданно. Твое появление на том участке могло нарушить планомерность развития грани. И пришлось тебя оттянуть по временному вектору назад. Иначе не исключено, что могло возникнуть черное покрывало и ты исчез бы без следа.

Черного покрывала опасались все, хотя и неясно было, что это такое.

— Нам тебя стало жаль, — сообщили Желтые близнецы со смесью ласковости и назидательности. — Ты был тогда очень славный… — В подтексте этих слов легко читалось, что теперь Белый шарик уже не такой славный, как в младенчестве, ибо задает слишком много вопросов.

Но Шарик продолжал задавать вопросы. И однажды спросил:

— Значит, когда-нибудь я сам смогу увидеть, как я появился на свет? Мы ведь все катимся по вектору Времени, да? И через две микродоли я подъеду к точке своего рождения?

Шары замолчали и, кажется, быстрее обычного завертелись вокруг оси. Наконец Большой Белый шар сухо произнес:

— Совсем не обязательно, что ты зафиксируешь в сознании эту точку. Скорее всего, проскользнешь и не заметишь.

— А вдруг замечу? И сделаю что-нибудь такое… Сам себе помешаю родиться! А? Тогда, значит, я не буду на свете? А тогда почему я сейчас есть?

— Значит, не помешал и родился… На нашу голову, — ворчал Темно-красный шарик.

— Объясните же ему, — стонали Желтые близнецы, — что он задает некорректные вопросы. Это просто неприлично!

— А что такое некорректный вопрос?

— А это то, за что можно угодить под черненькое покрывальце, — хохотнул Красный шар. А Большой Белый шар объяснил:

— Некорректная постановка проблемы ведет к дестабилизации данной грани. И в какой-то степени тормозит построение Общей Гармонии во всем Великом Кристалле.

— А зачем она… эта Гармония?

— Она принесет нам ощущение полного счастья и вечной радости. Это высшая цель.

— А… зачем?

— Зачем цель? Без нее наше бытие потеряло бы смысл.

— А скоро это… Общая Гармония?

— Не скоро. Но мы должны стараться приблизить ее…

Белому шарику объяснили, что и он должен стараться. Сначала — в меру своих маленьких сил. А когда пройдет через Возрастание, будет работать больше и серьезнее.

Работать — означало улавливать и посылать другим шарам импульсы разного напряжения и частоты. Импульсы эти причудливо сплетались и пересекались, образовывали живую струнную сеть, дрожание которой определяло жизнь данной кристаллической грани. Если удачный импульс приближал это дрожание, эту музыку, к Всеобщей Изначально Заданной Частоте Великого Кристалла, возникал долгожданный Резонанс. То есть настоящего Резонанса еще не было, был намек на него. Но даже это вызывало у шаров моменты ликования. Однажды познал такое ликование и Белый шарик. Это когда он по сигналу Красного шара ловко подкинул в пространство два светлых импульса из системы дальних Голубых шаров, переплел индекс Темно-красного шарика со своим и точно всадил всю эту комбинацию в темную, «незвучащую» ячейку вибрирующей сети силовых линий.