|
Всеми делами в ее семье заправляет сын, который категорически запрещает матери вновь выходить замуж, оно и понятно, кому охота дробить семейный капитал. У тетки бездна домашних животных и куча свободного времени. Она влюбилась в Комолова, словно кошка, и ревнует его по каждому поводу. Примерно раз в неделю дамочка устраивает любовнику дикий скандал с битьем посуды, и Стас убегает к Арине. Но уже через два дня Комолов возвращается, и так все время. Понимаешь, каково приходилось девушке?
– А как зовут эту тетку? Зырянов поднял правую бровь: – Да ладно прикидываться. Я сразу понял, о ком идет речь. Загородный дом, дети, куча животных, не ходит на тусовки… Знаешь, передо мной не надо ничего изображать! Между прочим, Арина рассказывала… Он замолчал и принялся опять полировать безукоризненно блестевший мундштук. – Что, – прошипела я, чувствуя, что сейчас начнется истерика, – что тебе еще наболтала Арина? – Да в свой последний визит к ней Стас рассказал, что эта баба выстрелила в него из пистолета. У нее в гостиной выставка оружия, там сыночек коллекционирует стволы, они в доме повсюду, в витринах лежат, на стенах висят. У всех картины, а кое у кого, не станем называть имен, «браунинги», «смиты‑и‑вессоны», «парабеллумы», «магнумы», «бульдоги»… Едва не прибила Комолова, пуля в сантиметре от его виска просвистела. – У нас нет коллекции оружия, в нашем доме как раз картины… – Не знаю, – пожал плечами Алешка, – я у тебя не был, мы вообще ведь последнее время редко встречались. – Ну ты и дрянь! – заорала я, теряя всяческое самообладание. – Ничего не знаешь, а натрепал глупостей в милиции. Зырянов поджал губы: – Охота тебе все отрицать, бога ради, мне, честно говоря, без разницы, убила ты Комолова или нет, в нашем кругу не принято никого осуждать, все‑таки мы люди высшего света, сливки общества, но имей в виду, правоохранительные органы грубы и неделикатны. Я бы на твоем месте уехал из Москвы. У тебя же вроде имеется французское гражданство? – Я не собираюсь никуда бежать и тем самым давать повод думать о моей виновности, наоборот, прямо сейчас поеду на Петровку, пусть допросят эту Арину! В моем доме никогда не было коллекции пистолетов. – Не делай этого, – покачал головой Алешка. – Почему? – Видишь ли, Стас назвал Рине имя ревнивой богачки. – Совсем хорошо, – обрадовалась я. – Нет, совсем плохо. – Почему? – Ее зовут Даша. Я подскочила на стуле. – А фамилия? Знаешь, скольких женщин в Москве зовут Дарьями? – Она мне не сообщила, – пробормотал Зырянов, – имя вот знаю, а фамилию нет. – Немедленно говори телефон и адрес Арины, – потребовала я.
Глава 8
Выскочив на улицу, я принялась шарить в сумочке в поисках ключей от машины, потом вспомнила, что передвигаюсь теперь на метро, и начала искать телефон. Крохотный аппаратик, как всегда, завалился в самый дальний угол сумочки. Можно сколько угодно класть «Нокиа» наверх, он все равно окажется, когда нужен, в самом низу. Отчаявшись найти трубку, я забежала в ближайший супермаркет, вытряхнула содержимое сумочки на столик, установленный у входа, и обнаружила, что «Нокиа» исчез. Секунду я молча перебирала расческу, носовой платок, пудреницу, губную помаду, две конфетки, паспорт… И только потом до меня дошло. Мобильный лежит на дне урны, стоящей в зале ожидания Курского вокзала. Если кто им и будет в дальнейшем пользоваться, то не я, следует позвонить в Би‑Лайн и блокировать номер. |
