Всякий раз, когда состав останавливался, Бессребреник выходил из вагона и звонкой монетой поощрял машинистов и кочегаров добиваться максимальной скорости.

После Патны промелькнул за окнами салона Бенарес, центр индуизма с высшей теологической школой, ревностно оберегающей чистоту доктрин и активно пропагандирующей религиозные знания. Затем проехали Аллахабад, известный в древности как Праяга. Этот священный город расположен в изумительно красивом месте, у слияния Ганга и Джамны. Остался позади Канпур, оскверненный жестоким кровопролитием. И уже при вечернем освещении путешественники прочитали название станции Агра, напомнившее им о том, что некогда здесь находилась столица Могольской империи.

Поезд несся как метеор и лишь в Дели сделал короткую остановку. Этот город, как и Канпур, известен массовым истреблением англичан во время Сипайского восстания.

Половину пути до Пешавара проехали за четырнадцать часов. Совсем неплохо! Хотя начальник станции в Гае уже послал коменданту Пешавара телеграмму с сообщением о положении майора Леннокса, Бессребреник отправил из Дели еще одну, в которой, в частности, просил приготовить лошадей.

И вновь их поезд мчался на всех парах, оставляя за собой дымный шлейф.

Появился и исчез Лахор — город, насчитывающий, подобно Дели и Агре, полтораста тысяч жителей. Как и в них, здесь жива память о древней истории, чему не могут помешать ни трамваи, ни электрическое освещение или модная одежда, доставленная из Европы в Индию очередным пароходом.

Бескрайние равнины Раджастхана и Пенджаба сменились пересеченной местностью. Вдали все отчетливее вырисовывались высокие холмы — преддверие отрогов Гималайских гор.

Состав резво несся по плоскогорью на высоте около четырехсот метров над уровнем моря, уверенно сокращая расстояние до видневшегося на горизонте хаотического нагромождения круч. За этим плато — конечная станция.

— Пешавар! Это Пешавар! — закричали путешественники. Забыв об усталости, они бурно выражали свою радость по поводу успешного завершения сумасшедшей, утомительной гонки.

Поезд миновал туземные кварталы и подкатил к конечной остановке — уже в английской части города, в четырех километрах к западу от туземной и площадью шесть километров на три. Здесь размещаются учреждения, резиденция наместника провинции, войска, а также окруженная кирпичной стеной крепость Бала-Хисар, господствующая над местностью. Поскольку прибытию путников предшествовали две телеграммы, их давно уже ждали и встретили как дорогих гостей. Комендант гарнизона с наместником лично прибыли на станцию, а вместе с ними — и друзья майора Леннокса и лейтенанта Тейлора. Патрик и Мери сразу их узнали и не смогли сдержать слез, растроганные этим проявлением заботы и внимания в столь трудный для них час.

Взволнованные слова приветствия, краткие представления, крепкие рукопожатия. Бессребреник по-прежнему играл скромную роль опекуна, но от этого прием, оказанный ему и миссис Клавдии, чья красота произвела фурор, не стал менее горячим.

Как ни торопились гости немедленно отправиться к афридиям, им все же пришлось посетить резиденцию наместника, где, кстати, друзей уже поджидал эскорт для сопровождения до первых оборонительных линий противника. Наместник предоставил в их распоряжение лошадей и даже верблюдов — на случай, если они возьмут с собой багаж. Искренне удивившись намерению миссис Клавдии и Мери участвовать в экспедиции, он настоятельно рекомендовал им изменить решение и остаться в Пешаваре. Но напрасно описывал он смертельную опасность подобного мероприятия, тщетно внушал, что афридии — отчаянные головорезы и фанатики и что свобода, жизнь и честь женщин подвергнутся крайней опасности.

— Я сопровождаю мужа повсюду и делю с ним все превратности судьбы, — просто ответила миссис Клавдия на доводы наместника.