– Как я могла это забыть? – ответила она. Эти титаны, с ворчанием летевшие по небу, навсегда запечатлелись в ее памяти.

– Ты могла бы укрыться в одной из деревень, мимо которых мы скоро будем проезжать, но разве Эмерсону не понадобится помощь первоклассного аптекаря, когда у него кончатся снадобья Пзоры?

– Если повернем на юг, вскоре достигнем Гентта. Оттуда на корабле можно добраться до города Овун.

– Если корабли еще ходят, а Овун существует. И даже в таком случае нужно ли прятать твоего друга‑чужака, когда происходят такие великие события? Что, если ему предстоит сыграть свою роль? Если он может как‑то помочь мудрецам и Общине? Неужели ты лишишь его единственной возможности вернуться домой?

Сара понимала, на что намекает Курт: она удерживает Эмерсона, как ребенком не пускала излеченных животных в лес.

Рой сладкоголосых мух окружил Незнакомца, жужжа в ритм с его музыкой, с его странной мелодией. Где он ее услышал? На Земле? У какой‑то чужой звезды?

– Во всяком случае, – продолжал Курт, – если ты еще немного выдержишь езду на этих огромных животных, мы достигнем горы Гуэнн быстрее, чем Овуна.

– Это безумие! Если двигаться морем, то нужно по пути миновать Овун. А другой путь еще труднее – через каньоны и Долину.

Глаза Курта сверкнули.

– Мне говорили, что существует более короткий путь.

– Прямой? Прямо на юг? Но за Генттом Равнина Режущего Песка, и даже в хороших условиях пройти ее невозможно, а наши условия не лучшие. Вы не забыли, где у Дединджера есть последователи?

– Не забыл.

– Тогда, если даже мы минуем жителей пустыни и огненные дюны, встретимся со Спектральным Потоком, а по сравнению с ним любая пустыня кажется приятным лугом.

Курт только пожал плечами. Он явно хотел, чтобы она вместе с ним отправилась к далекой мерцающей горе, совсем в стороне от того места, куда Сара должна была доставить Эмерсона. Далеко от Ларка и Двера, от этих ужасных звездных кораблей. К тому священному месту, где Джиджо обновляется – с помощью огненного жара лавы.

ОЛВИН

Возможно, виноват сжатый воздух, которым мы дышим, или непрерывная вибрация двигателей. Или полная темнота снаружи, создающая впечатление бездонной глубины, даже большей, чем та, куда упала наша бедная маленькая «Мечта Вуфона», оказавшись в пасти гигантского металлического морского чудовища. Одинокий луч, намного более мощный, чем самодельные прожектора нашей старой мини‑лодки, прорезал черные глубины, открыв зрелище, превосходящее мое самое дикое воображение. Даже яркое творческое воображение Верна, Пьюкино или Мелвилла не помогало подготовиться к тому, что появлялось в круге света, когда мы двигались над дном подводного каньона, усеянного древним мусором. В стремительной последовательности мелькали очертания такого количества титанических предметов, перемешанных друг с другом, что…

Должен признаться, что здесь я в тупике. Согласно учебникам литературы на английском языке, писатель может для описания незнакомых предметов воспользоваться одним из двух основных способов. Первый способ – перечислить зрелища и звуки, размеры, пропорции, цвета – говоря, что этот предмет состоит из собраний колоссальных кубов, связанных прозрачными трубами, а тот напоминает огромный шар с выемкой в одном боку, и из его внутренностей исходит сверкающий поток, жидкая полоска, которая каким‑то образом не подчиняется законам тяготения и времени.

О, я могу сплетать слова и рисовать картины, но этот метод не подходил, потому что в то время я не мог бы сказать, как далеко от нас это все! Глаз тщетно искал точки отсчета. Некоторые объекты, наваленные грудами в панораме грязи, казались такими огромными, что наш гигантский корабль рядом с ними выглядел карликом, как пескарь в стае змей бемо, а что касается цветов, то даже в ярком луче прожектора вода поглощала все цвета, окрашивая предметы в глубоководную серую голубизну.