– Наша драгоценная мамочка не любит путешествовать, – ответил Джуниор.

– Мама страдает боязнью полетов и морской болезнью, – едва не всхлипнул Эдди.

– Значит, вы наверняка навещаете ее в Валлонии, – предположила гостья.

– Естественно, и как можно чаще, – ровно ответил присоединившийся к ним Чарли Сантоли.

Стерлинг покачал головой. Явная ложь.

Билли и Нор начали петь и сразу же были окружены благодарной аудиторией. Если Нор обладала прекрасным, слегка хрипловатым голосом, то Билли – просто исключительным. Стоя в толпе, Стерлинг слышал приглушенные комментарии:

– Молодой Билли Джоэл…

– Он точно станет звездой…

– Великолепен, – проворковала дочь одного из членов совета директоров.

– Билли, исполни «Хочу просыпаться рядом с тобой».

Просьба вызвала спонтанные аплодисменты, и Билли запел, легко перебирая струны гитары:

– Я знаю, чего хочу… Я знаю, что мне нужно…

«Должно быть, это один из его хитов», – догадался Стерлинг. Даже на его старомодный вкус звучало замечательно.

Благодаря музыке, атмосфера на вечеринке явно смягчилась. Гости переговаривались, опустошая бокалы с превосходными винами и наполняя тарелки поистине роскошными яствами.

К 7:15 вечера братья Баджетты сияли. Прием проходил безупречно. Они наслаждались успехом.

В этот момент Джуниор взял микрофон и откашлялся:

– Хочу всех поприветствовать, мы с братом надеемся, что вы получаете огромное удовольствие. Мы рады видеть вас в числе наших гостей и очень, очень счастливы, что отдали эти деньги – я имею в виду, пожертвовали – на пристройку крыла к дому престарелых. Оно будет названо в честь нашей святой мамочки Хедди-Анны, восьмидесятипятилетний юбилей которой мы сегодня празднуем. И вот сейчас, благодаря чудесной спутниковой связи с нашей родной деревушкой Кизкек, где выросли мы с братом, появится наша мамуля. Ради такого события она до сих пор не спит, потому что очень уважает присутствующих. А теперь прошу всех присоединиться к песне «С днем рождения», которую исполнят наш замечательный Билли Кэмпбелл и его мать, прелестная Нор Келли.

Снова вспыхнули жидкие аплодисменты. Внесли именинный торт, на котором пылали восемьдесят шесть свечей, одна высилась над всеми. С потолка упало десятифутовое полотно, и суровое лицо мамы Хедди-Анны заполонило экран.

Она сидела в кресле-качалке, попивая местную водку – граппу. Из глаз Эдди потоком полились слезы, Джуниор неистово посылал воздушные поцелуи, гости покорно затянули «С днем рождения, Хедди-Анна», поглядывая в листки со словами песни на валлонском языке английскими буквами.

Надув пухлые, как два красных шара, щеки, мамаша задула свечи на торте, присланном сыновьями в Валлонию чартерным рейсом. И тут стало совершенно ясно, что она заменила обычные часы сна на необычно большую порцию граппы. На ломаном английском матрона начала ругаться и громко жаловаться, что сыновья никогда к ней не приезжают, а ведь она отвратительно себя чувствует.

Джуниор быстро убавил звук, но не раньше, чем Хедди-Анна прокричала:

– Вы оба совершили много плохих поступков, но неужели не хватает совести навестить старушку-мать, пока она не умерла? За все эти годы вы ни разу ко мне не приезжали!

Билли и Нор сразу же энергично затянули «С днем рождения, Хедди-Анна». На этот раз никто к ним не присоединился, переваривая прерванную передачу незабываемого представления суровой родительницы, тыкающей пальцем в свое потомство и их гостей и сопровождающей тираду громкой икотой.

– У твоей мамы замечательное чувство юмора, – визгливо захихикала Джул.