На рассвете появились фашистские танки. На подразделения бригады обрушился шквал артиллерийско-миномётного огня. Связываюсь с левофланговой ротой Сидельникова.

— Подбили три немецких танка, — докладывает гвардии старший лейтенант. — Немцы нажимают крепко. Пока держимся.

К обеду на отдельных участках противнику удалось вклиниться в нашу оборону. На угрожаемое направление я успел выдвинуть 76-миллиметровую батарею и приданную батарею самоходно-артиллерийских установок. Самоотверженно дрались челябинцы. Дальнейшие попытки врага развить удар в направлении Сташув разбились о стойкость советских воинов.

Несколько дней противник бешено контратаковал наши позиции. Но безуспешно. Мы продолжали глубоко зарываться в землю. Так называемый Сандомирский плацдарм на Висле составлял теперь 75 километров по фронту и 50 километров в глубину.

Настали дни, о которых в сводках Совинформбюро сообщалось: «На некоторых участках фронта — поиски разведчиков и бои местного значения». За этой короткой фразой скрывались напряжённые фронтовые будни. Немцы нередко прощупывали нашу оборону, они всё ещё надеялись сбросить нас в Вислу. Нам было нелегко. Позади почти месяц непрерывных боёв. Уцелевшие танки можно было сосчитать по пальцам. Ждём пополнение. А пока что гвардейцы роют траншеи, ходы сообщения, землянки».

5

Висло-Одерская стратегическая наступательная операция была прологом широкомасштабного плана советской СВГ по полному разгрому войск противника на его собственной территории. В центре с Магнушевско-го и Сандомирского плацдармов наступали войска двух фронтов: 1-го Белорусского (Маршал Советского Союза Г. К. Жуков) и 1-го Украинского (Маршал Советского Союза И. С. Конев). Историк А. В. Исаев в своей книге «Дорога на Берлин» пишет: «Войскам двух советских фронтов численностью 2,2 млн человек (с тылами и ВВС) группа армий «А» могла противопоставить только 400 тыс. человек. Сам собой напрашивается вопрос: «На что надеялось немецкое командование на рубеже 1944–1945 гг.?» Простые солдаты в окопах ещё могли надеяться на «вундерваффе», но командиры и командующие должны были осознавать катастрофичность и безнадёжность своего положения. Особенно после таких катастроф, как разгром ГА «Центр» в Белоруссии…»

Немцы, конечно же, понимали, что это разгром, что финал уже близок. Но продолжали сражаться с тем же упорством, что и под Орлом, и на Днепре, и в районе Львова.

Двенадцатого января 1945 года в 6.15 ударила артиллерия — 240 стволов на каждый километр плацдарма. В 14.00 полковник М. Г. Фомичёв отдал приказ: «По машинам!»

На рубеже населённых пунктов Лисув, Гуменице и Малешув разгорелся танковый бой. С обеих сторон запылали машины. Наконец, челябинцам удалось перехватить инициативу, нарушить боевые порядки противника. Вскоре наметился прорыв. И начался марш на запад, гонка двух танковых потоков. Немцы стремились совершить запланированный «отскок» на заранее подготовленные позиции, чтобы встретить советские танки на очередном противотанковом рубеже. А ударные силы 1-го Украинского фронта — чтобы сбить с этих рубежей не успевших как следует закрепиться немцев и продолжить наступление.

Именно в районах Кельце и Хмельники немецкое командование планировало мощный контрудар силами двух танковых и одной моторизованной дивизий, чтобы в очередной раз попытаться остановить советское наступление. Эго был XXTV танковый корпус генерала танковых войск В.