— А зачем вы именно в этом вагоне? — вопросом на вопрос ответил Дронго.

— Я еду на отдых со своей подругой, — возмутился Жора Бакинский, — и должен поверить, что вы случайно оказались рядом? Я провел в тюрьмах и колониях в общей сложности двадцать семь лет. Меня трудно провести, молодой человек. Вы лет на двадцать моложе меня.

— Я и не думаю вас обманывать. Утверждаю, что это всего лишь случайная встреча. Не стоит быть таким подозрительным. Завтра утром в Берлине мы расстанемся — и, надеюсь, навсегда.

По вагону шли две женщины — сотрудницы польской таможни. Дронго посторонился, пропуская их.

— Вы ничего не будете декларировать? — спросила одна.

— У него дипломатический паспорт, — пояснила ей вторая, — не нужно ничего спрашивать. Извините. Спроси у пассажиров третьего купе.

— У нас нет ничего запрещенного, — сообщил Цверава, глядя в глаза Дронго.

— Да, — подтвердила его спутница, — ничего нет.

Когда женщины скрылись в другом вагоне, Дронго тихо сказал:

— Как видите, я даже не вспомнил об «игрушке», которую вам передал Захар. Хотя такие «игрушки» могут быть очень опасным подарком, особенно в Европе, но это тоже ваше личное дело. Надеюсь, она нужна вам для защиты, а не для мести.

— Вы нас подслушивали? — мрачно осведомился Цверава.

— Если бы у меня были дурные намерения, я бы сейчас просто сдал вас польским властям. И избавил бы себя от такого непредсказуемого соседа, как вы.

Цверава нахмурился. Дронго был прав, и он понимал это. Альбина с любопытством смотрела на Дронго. Кажется, нашелся человек, который посмел возражать ее спутнику и остался в живых.

— Хорошо, — согласился Цверава, — будем считать, что это и вправду случайная встреча. Надеюсь, что завтра утром мы действительно расстанемся навсегда.

Он повернул в свое купе. Затем снова взглянул на Дронго.

— Насчет «игрушки» вы не совсем правы. Я давно вернул ее Захару, можете спросить у него. Зачем мне эти ненужные эксперименты.

— Не сомневаюсь, — ответил Дронго и тоже направился в свое купе.

Альбина молча стояла у окна, глядя на него, но больше не проронив ни слова. Из четвертого купе выглянул Гаврилко и сразу же закрыл дверь. Дронго тоже захлопнул дверь за собой. И в соседнем купе закрылась дверь. После чего Альбина негромко спросила:

— Он действительно такой известный человек?

— Лучший сыщик, — хмыкнул Цверава, — никаких сомнений. Только все знают, на чьей он стороне. Он никогда не бывает за нас, даже если иногда помогает кому-то из наших выпутаться из неприятной истории.

— Ты думаешь, что его послали следить за нами?

— Конечно, нет! Он слишком известный эксперт, чтобы быть еще и «топтуном». Так называют людей, которые следят за своими прикрепленными. Нет, нет. Просто мне не совсем понравилось такое совпадение. Ты же знаешь, что я не верю ни в Бога, ни в черта. Зато я верю в случайность, которая иногда меняет жизнь и судьбу. В общем, мне не понравилась наша встреча. Очень не понравилась.

— Что ты думаешь делать?

— Ничего. Лечь спать. А утром выйти на вокзале и навсегда забыть о нашем соседе.

По коридору прошел проводник, громко объявляя, что состав скоро тронется. Из первого купе выглянула Наталья Робертовна.

— Они закончили свою проверку? — уточнила женщина.

— Да, — ответил проводник. — Вам что-нибудь нужно?

— Принесите мне горячей воды.