|
Не пройти Корнею без проводников, а если даже и найдет провожатых, медленно и трудно идти будет. Вдоль Ясельды, я слыхал, вроде бы пройти можно, но тоже непросто и путь этот далеко в сторону от Пинска уводит. Так что, про зажитье в тех местах даже и думать не приходится, если и будут грабить, то только к западу от Пинска – там селищ много… ну, может, еще к северу… не знаю. Да и не важно это, важнее другое. Какого хрена полочане на ладьях по Припяти поперлись? Есть же более удобный и короткий путь! От Пинска проще всего идти на Ясельду, потом по Шарье подняться вверх через озеро Зьято и к Воруте, а там в Березину к Минску. А они по Припяти рискнули к Турову приближаться, с чего бы это? Сами ж говорите, что полочане не дураки!
«Здрасте, приехали! Ни малейшего понятия о театре военных действий! Ну-ка, вспомните, сэр, что вы у графа Игнатьева читали про офицеров Генерального штаба. Они-то как раз и нужны были полководцам, чтобы такие вещи учитывать. Вот и ЗДЕСЬ князьям воеводы со знанием местных условий требуются, тем паче, что карт нет, все в голове держат, а князья, с места на место таскаясь, естественно, в региональной географии ни бум-бум. Это что же, выходит, лорд Корней, не просто вражеское нашествие отбивает, а еще и местность изучает? Или знает, уже бывал здесь? Тогда, в случае большой войны с Полоцком он князю Туровскому ой как полезен может оказаться, а это прямая дорога если не в ближники, то уж военную элиту запросто! Ну, дед! Силен!» – На! Рисуй! – Мишка перебросил Семену дырке кусок парусины, на которой была изображена «карта». – На обороте рисуй Припять и реки Полесья… что ты там называл: Ясельду, Нарев, Шарью… озеро еще… забыл, как называется. Переволоки укажи, возле них наверняка какие-то селища есть… вообще все селища, которые знаешь… – Дык… вот, дырка сзаду… – было похоже, что Семен взялся рисовать впервые в жизни. – Ну, скажем, это у нас будет Припять. – «Адмирал Дрейк» провел толстую, почти прямую линию (явно русло Припяти таким ровным быть не могло), но не успел довести ее до края парусины – уголек в его пальцах раскрошился. – Да ну тебя! Жили мы без всяких этих… и дальше проживем! – Что, не хочешь тайными знаниями делиться? – Мишка приготовился к тому, что огневец потребует оплаты за карту. – Да какие тайные? Купцы тут туда-сюда шастают, как мухи над дерьмом! Куча народу все это лучше меня знает! «Так, дядька Никифор говорил, что таких кормщиков, как Ходок, еще поискать. Не это ли он имел в виду? Должен же Ходок все реки и переволоки знать, обязательно должен, раз он кормщик такой редкой квалификации! Вот кто у меня офицером Генерального штаба будет! Уж на карты-то, хоть какие, я его разведу!» – Погоди, так у нас, пожалуй, ничего не выйдет, – прервал Мишка Семена. – Дядька Егор, дай-ка я рядом с Семеном сяду. Он мне показывать будет, а я чертить. Мишка устроился на бревне, положил на колени щит, на него «карту» и принялся «переводить» путаные комментарии «адмирала», сопровождаемые тыканьем пальца в парусину, в изображение водных путей Полесья. Сзади над головой заинтересованно сопел Егор, а остальные члены Совета пялились на происходящее, как на некий таинственный ритуал. Результатом совместных стараний стало некое изображение, назвать которое картой можно было бы лишь обладая буйной фантазией, однако, глядя даже на это, было понятно, что Семен Дырка прав – полоцким ладьям незачем было лезть в Припять, уйти восвояси можно было более удобным и безопасным путем. Объяснение этому Мишка смог придумать только одно – между союзниками, осаждавшими Пинск, начались серьезные разногласия. |
