— Исходя из того, что мне о вас известно, вы можете оказаться психопатом. — Она солгала. Естественно, она навела справки о «мистере на миллион долларов». «Пожалуй, надо перестать называть его так». И там не было намека на то, что он может быть преступником, даже близко. — Хорошо. Проходите.

Он слегка замешкался:

— А если я психопат?

— По крайней мере, Интернет уверяет в обратном.

Конечно, она не забыла про их встречу, особенно про тот момент неловкости и одновременно невероятного магнетизма, который был так некстати прерван появлением водителя Энн. Все последние дни она пыталась забыть о нем, а вместо этого снова и снова прокручивала в голове каждое свое слово, действие, жест, каждую его реплику и реакцию, пытаясь найти тайный смысл.

Она практически слышала дразнящий смех своей сестры Джульетты: «Ты всегда слишком много анализируешь происходящее. Нравлюсь ли я ему? А мне он нравится? Стоит взять его за руку? Может, поцеловать его? А если я его поцелую, он подумает, что я слишком доступна?»

Она неправильно истолковала интерес, который проявил к ней Дилан, и это закончилось постелью.

«Только глупцы наступают на одни и те же грабли дважды, трижды, ma chere, — любила повторять ее бабушка. — Мы, Пэртриджи, выше этого».

Он очень красив. Но что-то есть в нем еще, нечто особое, тщательно сокрытое под маской невозмутимости, что привлекает ее и делает его не похожим ни на одного из мужчин, которых она когда-либо встречала.

«Мне ведь всегда нравились только воспитанные, эмоционально уравновешенные интеллигенты…»

Итак, появление Чейза Харрингтона в ее доме не сулило Ванессе ничего хорошего — в этом она была абсолютно уверена.

Глава 3

— Послушайте, совершенно очевидно, вы навели обо мне справки, мистер Харрингтон, — начала она, скрестив руки на груди. — Значит, вы должны были догадаться, что я вела честную игру на аукционе.

— Зовите меня Чейз.

— Итак, вы объясните, зачем вы приехали?

Хороший вопрос, особенно если учитывать, что он сам не знает на него ответа. Интересно, обычное любопытство может быть предлогом или он покажется ей идиотом?

— То, что вы мне рассказали на «Уэйверлизе» — о том, что Дунбар был вашим любовником, — это правда?

Она часто заморгала, пытаясь справиться с потрясением и восстановить дыхание.

— Нет. И кстати, почему это вдруг такой интерес к моей жизни со стороны такого, как… — она перевернула руку ладонью вверх и провела ею снизу вверх, — вы.

Он дернулся, как от удара:

— И что это значит?

— Что именно?

— Да вот это! — Он повторил ее жест с меньшим изяществом.

Она выпрямила спину и вздернула подбородок.

— Я имею в виду, что вы — состоятельный мужчина. Человек со связями и влиянием. А я… я совсем другая.

— О, не стоит скромничать, мисс Пэртридж.

Она нахмурилась и снова одарила его взглядом, который каждый раз бросал вызов его надменности и самоуверенности. В нем таилась такая утонченная выдержка, что он невольно задумался над тем, как долго она тренировала это выражение перед зеркалом.

Их молчаливый тет-а-тет прервал приглушенный плач ребенка наверху. Ванесса поставила ногу на ступеньку и приготовилась уйти.

— Это все, что вы хотели сказать?

— Нет.

Раздражение вспыхнуло в ее огромных зеленых глазах, но она сдержалась.

— Идите, — сказал он, кивая на ступеньки. — Я подожду.