- Здравия желаю, товарищ генерал, - голосом Савелия негромко произнес незнакомец.

 - Савка? - только смог вымолвить генерал и почувствовал, что теряет сознание.

 Ловкие, сильные руки подхватили его и не дали упасть. Незнакомец провел несколько раз рукой над головой, затем в районе сердца Богомолова, и тот постепенно пришел в себя.

 - Савка? - все еще не веря своим глазам, хрипло спросил генерал.

 - Он самый, Константин Иванович! Что, здорово изменился? - весело спросил Бешеный.

 - Откуда ты взялся? Мы же тебя... - Богомолов запнулся, не в силах произнести это слово.

 - Похоронили! - тем же веселым тоном подсказал Савелий.

 - Так ты жив? - задал, честно говоря, довольно глупый, но естественный в этой фантастической ситуации вопрос Богомолов.

 - Сами видите, - широко улыбнулся Савелий, - Бешеного так просто со свету не сживешь!

 - Об®ясни мне, старику, как все произошло? - приходя в себя, спросил генерал. - А как ты здесь-то, в Пятигорске, очутился? Неуж-то из-за меня?

 - Прибыл вам доложить, - по-военному четко ответил Савелий и, встав по стойке смирно, отрапортовал:

 - Вашим учеником и названным сыном с помощью нескольких толковых ребят на днях обезврежена группа международных террористов, планировавших взорвать атомную электростанцию и высотный дом на Котельнической набережной в Москве. Особо замечу, с нашей стороны жертв нет.

 Богомолов просто опешил. Савелий явно не шутил, однако произойди нечто подобное, последствия для России были бы трагичны и непредсказуемы.

 - Кто были эти террористы? - наконец спросил генерал.

 - Исламские фанатики и другая международная шушера, - с некоторым пренебрежением ответил Савелий.

 - Трудно было? - участливо поинтересовался Константин Иванович.

 - Не труднее, чем обычно, - не раздумывая, ответил Савелий.

 - Сейчас идем ко мне в санаторий, и там ты мне все в подробностях расскажешь: и как в живых остался, и что с террористами, и самое главное - как ты вышел на этих мерзавцев.... - не предполагающим никаких возражений тоном об®явил генерал.

 - Извините, Константин Иванович, никак не возможно! - виновато возразил Савелий. - Я буквально на минутку выбрался, чтобы вам показаться и доложить. Очень прошу вас об одном - никому не говорите, что я жив, и мы виделись, ни Костику, ни даже Воронову.

 - А Джулии? - перебил генерал.

 - И даже ей! Понимаете? - тихо сказал Савелий.

 - Не понимаю, но подчиняюсь, - с грустной улыбкой согласился Богомолов.

 - Константин Иванович, не могу сейчас ничего об®яснить, кроме того, что так сложились обстоятельства - мне некоторое время придется существовать, нелегально и, скорее всего, за пределами России. - Он глубоко вздохнул. - Но обещаю вам, служить своей Родине я буду до самого последнего вздоха. Вы мне верите, товарищ генерал?

 - Верил всегда и теперь верю! - твердо сказал Богомолов.

 В каком-то безотчетном порыве он обнял Бешеного и крепко прижал к себе.

 - Савка, ты живой, чертяка, вот радость-то какая! - прошептал Богомолов, но взял себя в руки, немного стыдясь проявления чувств, произнес: - Никогда не сомневался, что, где бы ты ни был, главным делом твоей жизни всегда останется благо России. Только будь осторожен! Прошу тебя, зря не рискуй! Вторых твоих похорон я не переживу, - в конце мрачновато пошутил генерал.

 - Спасибо, Константин Иванович, - улыбнулся Савелий, - Мухтар постарается... Разрешите идти?

 - Разрешить - не разрешаю, но запретить не имею прав, - печально сказал Богомолов.

 - Настанет день и час, когда я все-все вам, Константин Иванович, расскажу, а пока не время...

 С этими словами Бешеный молодцевато развернулся кругом и через мгновение буквально растворился в южных сумерках, спустившихся на тенистую аллею.