Они хлопали и улыбались ему, и от их внимания он чувствовал себя не в своей тарелке, особенно когда они называли его героем.

Забавно, но он чувствовал себя скорее мошенником.

Меньяра поставила торт на стол перед ним.

— Давай, дорогой, подуй на свечи, прежде чем они уничтожат твой красивый торт.

Ему всегда очень нравился музыкальный креольский акцент Меньяры, и не важно, что она говорила. Жрица вуду и повивальная бабка тетя Менни, как он называл ее, была его крестной матерью и лучшим другом его мамы.

Именно она помогла ему появиться на свет, и она позаботилась о маме, когда ее родители вышвырнули ее.

Когда он был слишком мал, чтобы ходить в клуб к его маме, Менни присматривала за ним. Лишь за это, он был готов сделать что угодно для нее.

— Спасибо всем, — пробормотал он, подошел к торту и задул свечи.

Его мама стояла за ним, положив руку на его здоровое плечо.

— Мы все так гордимся тобой, малыш.

— Точно. — Грег, огромный как медведь мужчина с длинными каштановыми волосами и рябой кожей вышел вперед и протянул ему коробку. — Мы тут кое-что собрали для тебя клубом. Надеюсь, тебе понравиться.

Ник был тронут их добротой. Это казалось скорее днем рождением, чем возвращением из больницы.

Он открыл коробку и обнаружил видео игру Стрит Файтер и футболку, на которой было написано: «Ник Готье — супергерой дня».

Ник не смог сказать им, что у него здесь не было приставки. И уж тем более, не смог сказать, что он не был героем. Он всего лишь пытался исправить, ужасные вещи, которым позволил свершиться.

— Всем спасибо. Я правда ценю это.

Тиффани обошла Грега и вытащила конверт из коробки.

— Ты забыл это.

Ник передал коробку маме и взял конверт, но его рука по-прежнему была в повязке, и он не смог его открыть.

— Давай сюда, ребенок, — Меньяра забрала его и открыла.

Он открыл рот, когда увидел чек на 5 банкнот по двадцать долларов в ее руке.

— Зачем это?

Тиффани улыбнулась.

— Тебе на колледж. Мы понимаем, что это немного, но это хотя бы покроет те дни, когда ты не работал, потому что был в больнице.

Он посмотрел на маму, которая благодарно улыбалась. Но он не был благодарен. Он чувствовал себя странно, тем более, что знал, как тяжело им приходилось работать.

— Я не могу это принять.

Джон фыркнул:

— Бери. Не заставляй меня надрать твою задницу, и направить тебя обратно в госпиталь, сопляк. Поблагодари и не смей тратить их на наркотики или дешевых женщин, потому что я знаю, что бы сделал с деньгами в твоем возрасте, а мы все растим тебя для лучшей судьбы.

Ник не знал, что сказать.

— Спасибо, ребята. Я правда это очень ценю.

Затем кто-то включил «Walk This Way» Aerosmith и вечеринка началась, хотя в их квартирке было тесновато.

Хотя танцоры привыкли к тонкому помосту в клубе, так что они вовсю старались, он даже покраснел от их движений и был уверен, что светиться, как неон.

Ник взял банку, которую они хранили под раковиной на кухне, и кинул в нее двадцатки, а в это время его мама и Меньяра разрезали торт и раздавали всем по кусочку.

— Ты в порядке, ребенок?

Он кивнула и Меньяра протянула ему торт и пластиковую вилку.

— Попробуй.

Что-то в ее взгляде заставило его задуматься, а не могла ли она читать его мысли. Это пугало.

— Твоя мама сказала, что ты будешь работать на человека по имени Кириан Хантер. Это так?

— Ага. Я должен расплатиться с ним, за оплату счетов из госпиталя.

— Тогда я хочу, чтобы ты был осторожен, Николас.