В гостиной наступила мертвая тишина. Наконец Дженни сказала:

– Послушай, Лорна, ты должна понять, что твоя мама еще очень молода. Ей всего тридцать шесть – это ведь не так уж и много.

– Но ведь она моя мама! – Лорна оторвалась от пуфика и смотрела на Дженни широко раскрытыми глазами. – Мама, понимаете? Мать Куини Прайс себя так не ведет, она держится… как и подобает жене доктора. И мать Роны Уотсон тоже, хотя она прехорошенькая. И мать Филлис Белл, да и все другие, кого я знаю… Она хочет отбить у меня Брайана, тетя Дженни!

У Дженни перехватило дыхание.

– Не говори так, Лорна, – только и нашлась что сказать она.

– Нет, буду говорить, тетя Дженни! – запальчиво вскричала девочка. – И никто меня не остановит. Я уже не ребенок, я многое понимаю. Я очень много читаю. Она никогда не рассказывала мне ничего такого, о чем мать должна предупреждать свою дочь, а с папой на такую тему я говорить не могу. Вот и получилось, что я обо всем этом сама прочитала. – Лорна потупила взор. Затем вдруг резко вздернула голову и нервно произнесла чуть охрипшим голосом: – Мама хочет завести роман с Брайаном, и он это отлично понимает. Он лишь три недели ходит к нам домой, но изменился за это время до неузнаваемости. Мы с ним давно знакомы; раньше он провожал меня в школу, а потом встречал после уроков. Вокруг него всегда девчонки вились. Пола Брэдфорд, например. Мэри Вейр. Но чаще всего он все равно встречался со мной. Однажды вечером папа заметил, как он стоит возле нашего дома, и пригласил зайти. С тех пор это и началось. Стоило маме только его увидеть, как она словно с цепи сорвалась… Стала кокетничать с ним в открытую. И вообще ведет себя как сумасбродная девчонка. О, тетя Дженни, мне просто тошно делается, когда я на нее смотрю.

– Успокойся, дитя мое, – ласково прошептала Дженни и, притянув Лорну на диван, обняла ее и прижала к себе. – Просто ты впервые влюбилась и воспринимаешь мир по-своему. Любовь – прекрасное чувство, но влюбленным свойственно очень многое преувеличивать. Ты ни разу не пробовала, например, представить все по-другому? Что Брайан ведет себя так с твоей мамой лишь потому, что влюблен в тебя и хочет привлечь ее на свою сторону.

– Да, тетушка, я сперва и сама так думала, но вот только мама моя вовсе так не считает. Уверяю вас: она всерьез увлечена Брайаном.

Внезапно Дженни вскочила с дивана и потянула Лорну за руку.

– Пойдем спать; утро вечера мудренее. Уже поздно. Ложись в постель, а я принесу тебе горячего молока, а потом мы еще посидим и потолкуем по душам. У меня миллион задумок на будущее, про квартиру и тому подобное, и я хотела бы с тобой многое обсудить. Пойдем же!

Лорна, с трудом волоча ноги, словно к ним были прикованы гири, поплелась следом за ней в холл и стала подниматься по лестнице, а Дженни завернула на кухню. Остановившись возле обеденного стола, она задумалась. Если Бетт опять взялась за старое, Пол может выкинуть что-то неожиданное. Господи, и что творится с Бетт? Как будто в нее бес вселился. С другой стороны, она все же женщина, а всякая ли женщина способна влачить столь долгое существование без физической близости? Нет, разве что медсестры с огромными загнутыми носами. Тут Дженни спохватилась и, налив в кастрюльку молока, поставила ее на плиту.

Несколько минут спустя, поднимаясь по ступенькам с подносом в руках, Дженни увидела, что ее племянница выходит из ванной. Облаченная в пижаму, Лорна походила на худенького мальчика: хорошенького смуглого мальчика с несколько восточными чертами. Дженни вдруг стало обидно за Пола. Каково ему смотреть на свою дочку, подумала она.

Она уже минут десять сидела на краю кровати Лорны, когда внизу хлопнула входная дверь.