— Мне мучительно больно за бесцельно прожитые годы, — произнес сквозь кашу во рту Рощин. — Премного благодарны.

Ирония не понравилась, но поезд тронулся, отступать было поздно.

— Дело стоит тридцать тысяч баксов, — сказал Костылев ровным голосом. — Задержишь на срок указанных лиц, а еще лучше, отправишь на луну — получишь все сполна. От меня лично. С благодарностью. Попытка выкрутиться безжалостно пресекается. Никаких вбок-назад. Любой инициативе — стоп. Все понял?

— Вы так говорите... — протянул Рощин. — Здесь? — огляделся. — За этим столом?

Костылев поймал изучающий глаз. “А он не прост, совсем не прост, этот агент ментовский... Надо держать ухо востро”.

— Не держи за лоха. О чем базар? То и исполняй. А об вечном покое мы позаботимся без тебя. Здесь все жуки, но жучков не ставят. Если не ведено. Все понял?

— Ладно. Мне — тридцать. А общий гонорар — он каков?

“Вот сволочь... — Костылев обмер. — Подставил суку чертов мент... Да ведь это — явный прокол!”

— Я бы тебе ответил на языке... Но скажу, как в детстве мама говорила: любопытной Варваре нос оторвали. Усек?

— Я пошутил, — Рощин тщательно вытер рот крахмальной салфеткой и громко рыгнул. — Давайте о деле.

Еще полчаса Костылев объяснял — где получить милицейское обмундирование и оружие, документы и транспорт. Назвал несчастного Рафика. Напоследок сурово сдвинул брови:

— Все должно выглядеть, как чрезвычайное задержание. Что бы он там ни орал на публику — никто не поверит. Азеров в Москве не любят, чем они шикарнее одеты — тем больше ненависти в русском человеке. Так что вы работаете безопасно и наверняка. Деньги выдам тебе, а вот станешь ли ты делиться с братвой... Твое дело. Из личного опыта скажу так: чем денег лично у меня больше — тем лично мне лучше. Все понял? Тогда пошли.

У парадного Костылева ждал ничем не примечательный “жигуль” шестой модели. Перехватив удивленный взгляд “подельника”, Костылев выдавил улыбку:

— Главное — не светиться. Тебя подвезти?

— До метро. А если не жалко — до Марьиной, там обретаюсь.

Что заставило многоопытного Костылева принять предложение? Это навсегда останется загадкой. Рощин сел рядом, на переднее сиденье, машина рванулась с места и понеслась по счастливым демократическим улицам в некогда обетованное воровское место — Марьину Рощу.

По дороге не разговаривали, Костылев вдруг ощутил несварение от обильной острой пищи и тоску в сердце. Рощин косил волчьим глазом и тоже молчал. В тихом переулке велел остановиться и, посматривая загадочно, произнес со значением:

— Человек — располагает, а Бог — предполагает.

— Наоборот, — отозвался Костылев, нетерпеливо уже ожидая, когда же наконец скользкий пассажир опростает автомобиль. В этот момент Рощин и нанес удар ножом в шею, под правое ухо. Генерал всхлипнул и потек под сиденье.

Машину Рощин отогнал на безлюдный угол кладбища, у стены. Здесь не хватятся до утра, если не дольше. Путь к единоличному успеху был открыт. Совесть не мучила по причине ее полного отсутствия, оковы сотрудничества с Зотовым наконец-то пали навсегда. Пусть теперь Зотов объявляет всероссийский и всеэсенговский розыск, обращается с Интерпол — все это говна-пирога. Ничего боле не может милиция, нарыв на теле народа, куча бездельников и лоботрясов...

Собирая нехитрые пожитки на “хазе”, Рощин думал о том, что затея возникла дурацкая, исполнить ее будет крайне сложно. Во-первых, все “пункты”, указанные покойником-заказчиком, отпали сами собой.