— Идёмте.

Так же, не говоря ни слова, мы прошли к крыльцу. Я ткнула ключ в домофон, прошла к лифту. Удав за мной. Я настороженно наблюдала за ним: что он делает? Неужели провожает? Или просто контролирует до конца? Чтобы потребовать перекрасить дверь в квартиру из красного в уныло-серый? С этого станется.

Михаил довёл меня до двери. Мой кот жалобно замяукал изнутри. Шеф нахмурился. Неодобрительно глянул на сову на звонке, с отвращением — на выцарапанную на побелке рядом надпись «Вика, я тебя люблю», накорябанную Серёжкой Бойко ещё в одиннадцатом классе. Скользнул взглядом по моему короткому пальто и ногам в тонких колготках, туфлям.

— В восемь тридцать. Без опозданий, — приказал удав и быстро сбежал по лестнице вниз.

Я вошла в квартиру в полном недоумении: что это было?

Мурзик ломанулся мне в ноги, чуть не сбивая пушистой головой и обиженно мяукая. Я присела на корточки и взяла его на руки:

— Прости, маленький! Сейчас покормлю, это всё этот виноват… железный!

Кот сказал громко мне в лицо «Мяу», имея в виду, что ему плевать, он бедный, несчастный и мне должно быть стыдно. Мне и было. Канарейка в ответ на включённый на кухне свет чирикнула, распушила пёрышки и снова задремала. Я заполнила миску Мурзика едой, подлила воды птичке и только потом пошла снимать пальто. Ничего не хотелось, тем более завтра на работу. К этому невоспитанному тирану!

Нет, это совершенно никуда не годилось! И вообще не шло ни в какие рамки! Ёжик проснулся в душе и затопал ножками в темпе революционного марша: «Вихри враждебные веют над нами, Тёмные силы нас злобно гнетут, в бой роковой мы вступили с врагами…» Да, нечего расслабляться! Между прочим, пока удав дрых в кресле, я переводила дурацкий устав!

И вообще, после такого поведения за день, моего желудка, грозящего быть испорченным крокодильей порцией шоколада, сорванным свиданием и усталостью, достойной раба на плантации, один нормальный поступок удава в зачёт не идёт! Тем более, что разговаривать он нормально не соизволил! Вот что ему стоило сказать: «До свидания» или «Спокойной ночи»? Сломался бы язык, что ли?! Нет, я просто обязана продолжить борьбу! Ведь я уйду вот-вот, а Даха сколько мучилась, и после меня тоже кому-то придётся…

Нет, я ему попорчу кровь, а там хоть трава не расти! Что у меня по списку? Ага, мы терпеть не можем запах еды в офисе. Ну ладно, а я терпеть не могу шоколад на ужин и невоспитанных чурбанов! Решено. И я открыла холодильник с таким же настроением, с каким старший брат Ульянова-Ленина собирал бомбу для террористической атаки на царя.

Глава 6

Я категорически не выспалась даже для макияжа. Мрачно посмотрела на тушь и губную, но тут вспомнился ещё один афоризм, правда не тренера по айкидо, а китайского стратега Сунь Цзы: «Если ты и можешь что-нибудь, сделай вид, что не можешь. Обман — это средство добиться победы над противником». Очень вовремя!

Увидев меня утром за рабочим столом в чёрном балахоне, без украшений, косметики и с высоким, тугим хвостом на голове вместо укладки, Михаил с одобрением кивнул:

— Я рад, что вы учли мои пожелания, Виктория.

— Угу, и настроение сегодня не очень, — ответила я угрюмо.

Конечно, когда я встала относить ему зверски заваренный чай, удав увидел, что балахон-то короткий, а сапоги высокие, бархатные и облегающие ногу выше колена. Но, видимо, отсутствие косметики на моём бледном лице он счёл за уступку и промолчал. Когда я курсировала туда-сюда с черновиком презентации, заметила, что эта полоска кожи под тонким чулком между краем широкого платья и верхом ботфорт приклеивает его взгляд к моим ногам намертво. Ну и пусть! Чтоб ему было плохо, как мне сегодня!

В офисе все суетились.