— Но она-то смогла с этим жить! — её голос вдруг стал резким, чужим. — Хотя это её трахал отчим, когда ей было четырнадцать. На ней отрывался этот больной ублюдок, не на мне! Это меня она защищала от его животных желаний, даже ноги лишилась. А я была мелкая, и всё видела, не зная, что делать...

Джон сдержанно вздохнул, сложил руки перед собой и твёрдо произнёс:

— Послушай, Дэни. Твоя сестра — сильная, молодая женщина, поборовшая все страхи из прошлого. Ты же до сих пор держишь свои глубоко в памяти, они строят стену вокруг тебя и не позволяют смотреть на мужчин в сексуальном плане, ты знаешь. К тому же, зная, что Кендра отводила гнев отчима от тебя, ты вешаешь на себя несуществующую вину. Но ты не виновата. Так скажи мне, что случилось с этим парнем вчера?

— Я же сказала... Он меня... Ну, ладно. Он довёл меня до оргазма! — Дэни выругалась и закрыла лицо руками. — Довольны?

— И что же в этом ужасного?

— Я была не в себе. Я чувствовала это сквозь сон, ясно? Я просто была в отключке.

Она заметила, как док напрягся, едва сдержался, чтобы не выругаться. Дэни взглянула на него и тут же попыталась оправдать Ричарда:

— Нет, нет, слушайте! Это не было изнасилованием, понимаете? Он был болен, он просто растерялся... Он слишком долго был один. И он совсем не похож на отчима, ясно?! Он не такой, как этот больной на голову урод...

— Ты хоть осознаёшь, что могло произойти самое ужасное? А если бы ты не остановила его?

— Так он сам и остановился! Может быть, даже испугался сильнее меня. Вы бы видели, как он смотрел, когда я оттолкнула его.

— Почему же ты тогда решила оставить эту работу?

Она снова ушла в себя на несколько коротких мгновений; думала, думала, затем просто сказала:

— Потому что это разрушило всё: нашу едва зародившуюся дружбу, серьёзность отношений, дистанцию, которую я старалась поддерживать — всё прахом. Я больше не смогу относиться к нему, как раньше. Я понимаю одно: если я захочу вернуться, мне придётся решать — либо терпеть послевкусие того утра, либо...

— Либо?

— Дать ему то, чего он хочет. Но я не смогу. Так быстро избавиться от страхов, так быстро стать чем-то большим друг для друга... Нет, я не сумею.

Док покачал головой и промолчал. Дэни ждала, что он скажет нечто, как обычно, разумное, а она не поймёт и половины из его научно-медицинских терминов. Но это помогало, по больше части. Что же сейчас?

— Скажи, ты злишься на этого парня?

— Да, наверное. В основном, потому что он сделал то, чего я не ожидала.

— Видимо, ты переоценила его возможности и приукрасила образ настрадавшегося молодого человека.

— Может быть, и так. Я забыла, что он на самом деле такой же, как все.

— Кто знает, — док задумчиво потёр подбородок указательным пальцем. — Быть, как все — иногда это неплохо.

Всё-таки сказал, всё-таки в самую точку попал. Дэни приняла это и... смирилась.

Кендра загадочно улыбалась, когда сестра вышла в коридор. Но та молчала, и старшая, по-видимому решив, что всё прошло неплохо, осталась довольна.

Весь вечер Дэни провела в доме жениха Кендры, кстати говоря, он оказался вполне сносным. Жених, не дом. Невысокий, темноволосый и чересчур внимательный, этот мужчина показался Дэни не от мира сего. Зато симпатичный и заботливый. Только их с Кендрой воркование её ничуть не трогало, скорее, она даже тосковала из-за этого.

В конце концов, девушка признала, что причиной тоски был другой мужчина. В другом месте, в другое время. Дэни не могла заснуть — ей казалось, что Филч рядом, и вот-вот протянет к ней руки и стянет с неё дурацкое одеяло, под которым Дэни было слишком жарко.