Девон приподнял брови, лицо выражало холодность.

– Я... – она тяжело сглотнула, и спешно продолжила: – То, что я сказала тогда в кабинете, было нехорошо, и это была неправда, и я п-прошу прощения за это. Я была неправа. Я очень чётко дам понять это мистеру Тотхиллу и мистеру Фоггу. И вашему брату.

Выражение его лица изменилось, один уголок его рта изогнулся в подобии улыбки, что заставило её сердце забиться чаще.

– Нет никакой нужды им что-то говорить. Эти трое наградят меня словечками похлеще ваших до того, как все необходимое будет сказано и сделано.

– Как бы то ни было, было несправедливо с моей стороны...

– Забыто. Идёмте, дождь усиливается.

– Я должна забрать свою шаль.

Девон проследил за её взглядом и увидел тёмную кучу вдалеке.

– Это она? Боже милостивый, оставьте её там, где она лежит.

– Я не могу...

– Она всё равно уже испорчена. Я куплю вам другую.

– Я не могу принять от вас такой личный подарок. Кроме того... вы не можете позволить себе лишних растрат, теперь, когда у вас есть Приорат Эверсби.

Она увидела, как блеснула его ухмылка.

– Я возмещу, – сказал он. – Я слышал, что люди с таким уровнем долгов как у меня, никогда не заморачиваются экономией. – Подвинувшись к задней луке седла, он протянул руку вниз. Он был большим, и на фоне бушующего неба твёрдые линии его лица отбрасывали тени.

Кэтлин посмотрела на него с сомнением; но хватит ли у него силы поднять её в седло, даже не спешившись?

– Вы меня не уроните? – спросила она с беспокойством.

В голосе Девона прозвучала обида:

– Не думал, что похож на хлюпика, мадам.

– Мои юбки отяжелели от влаги...

– Дайте мне руку.

Она подошла к нему, и он крепко обхватил её руку. Нервная дрожь прошла по её телу.

Она не притрагивалась ни к одному мужчине после смерти Тео три месяца назад. Лорд Бервик присутствовал на панихиде, и по её окончании раскрыл Кэтлин свои неуклюжие объятия, но она взамен протянула ему затянутую в перчатку руку.

– Я не могу, – прошептала она, и лорд Бервик понимающе кивнул. Хоть он и был хорошим человеком, но редко демонстрировал свою привязанность. Леди Бервик была такой же, доброжелательной, но сдержанной женщиной, которая пыталась научить своих дочерей и Кэтлин тому, как важна сдержанность.

– Контролируйте свои эмоции, – постоянно советовала она, – или они начнут управлять вами.

Ледяной ручеёк дождя побежал по рукаву Кэтлин, резко контрастируя с жаром от хватки Девона, и она вздрогнула.

Конь терпеливо ждал под хлещущим ветром и дождём.

– Я хочу, чтобы вы подпрыгнули, – услышала она голос Девона, – и я подержу вас, пока вы не попадёте в стремя левой ногой. Не пытайтесь перебросить ногу. Просто устройтесь так, будто едете в дамском седле.

– Когда я должна подпрыгивать?

– Сейчас вполне подходящий момент, – сказал он сухо.

Собравшись с силами, Кэтлин оттолкнулась ногами от земли так сильно, как только могла. Девон поймал её и приподнял с поразительной лёгкостью. Ей даже не пришлось искать стремя; она аккуратно приземлилась на седло уже с согнутой правой ногой. Ахнув, она принялась восстанавливать равновесие, но Девон поспешил на помощь, его левая рука придержала её не давая упасть.

– Я держу вас. Устраивайтесь... поудобнее.

Она застыла, чувствуя себя заключённой в крепкие объятия, чувствуя движение его мышц, его дыхание возле своего уха.

– Это научит вас, как носить корзины нездоровым соседям, – сказал он. – Надеюсь, вы понимаете, что все эгоистичные люди сейчас сидят дома в безопасности и тепле.

– Почему вы поехали за мной? – решилась спросить она, пытаясь успокоиться.