– А?

Поставив колено на кровать для равновесия, я принялась рыться в его карманах.

– Я скучал по тебе.

Его речь звучала настолько невнятно, что я почти не расслышала его. Ясно, Оукли – тот тип людей, которые, напившись, любят абсолютно всех.

Я похлопала его по плечу.

– Я тоже по тебе скучала. Но знаешь, по чему еще я скучала? По ключам от машины. Ты случайно не помнишь…

Ох, нет смысла спрашивать. Он не вспомнит. Ерзая на кровати, я изо всех сил пыталась залезть в задние карманы его брюк. Оукли закрыл глаза от боли.

– Ты меня убиваешь.

Не слишком ли мелодраматично?

– Извини, но мне нужно найти ключи от твоей машины.

Его руки обхватили мое лицо.

– Я не могу. – Его полуприкрытые, стеклянные глаза стали еще более стеклянными, а голос начал срываться. – Мне так больно.

Я стояла как вкопанная, не зная, что сказать или сделать. Пьяный или нет, но его слова звучали слишком убедительно, так что я действительно начала за него переживать. Оукли заслуживает счастья. Но чего он заслуживает еще больше? Свободы, чтобы любить того, кого он хочет.

Он схватился за меня еще сильнее, задрожав.

– Я не могу этого вынести.

Я всегда плохо разбиралась в таких вещах. Тем не менее я хотела, чтобы он знал: я рядом с ним, и он обязательно с этим справится.

– Я не могу даже представить, через что ты проходишь, но я рядом…

Оук притянул меня ближе.

– Ты мне чертовски нужна.

Алкоголь явно влиял на его осознание происходящего.

– Я здесь. Я никуда не уйд…

Он запустил пальцы в мои волосы, и следующее, что я помню… как его губы касаются моих.

Какого. Блин. Хрена?

Я открыла рот, чтобы спросить, что он делает, но в ту же секунду его язык оказался внутри. Я замерла, совершенно застигнутая врасплох. Мне было ясно, что он, скорее всего, запутался, но я была не тем человеком, с которым стоит это все распутывать.

Я похлопала его по плечу, но он лишь впился в меня еще сильнее. Начал двигать бедрами и стонать. У меня внутри все сжалось, когда я поняла одну вещь. Кое-что сейчас упиралось мне прямо в бок. Фу. – Я, конечно, слышал термин «целующиеся кузены», но никогда не видел этого вживую, – произнес голос, очень похожий на Коула.

Я толкала Оукли изо всех сил, пока, наконец, он не разжал рот. Вытирая губы рукой, я встала с кровати и обернулась. Конечно, там был не только Коул. А еще и Джейс.

И снова этот его взгляд – как всегда, осуждающий. – Мы не… это не то… – Я посмотрела на пьяного идиота, лежащего на кровати. – Я думала, ты гей. Пыталась помочь тебе.

Голова Оукли склонилась набок, и он задремал. Губы Коула расплылись в ухмылке.

– Серьезно?

– Да, – сплюнула я. – И я не единственная. Сойер тоже так думала. – Я пнула кровать. – Я собиралась пройтись с тобой по магазинам, придурок.

Лицо Джейса посветлело от некой радости. А Коул согнулся пополам от смеха.

– Это лучшая отмазка, которую я когда-либо слышал. Не могу поверить, что он притворился геем, чтобы залезть к тебе в трусы.

– Что? Нет, такого не было.

Его смех оборвался.

– Но ты только что сказала…

Очевидно, мы с Сойер поторопились.

– Мы видели его в машине с каким-то парнем и предположили, что…

– С каким парнем? – спросил Джейс.

Прежде чем я успела ответить, он резко пронесся мимо меня.

– Дерьмо.

Я побледнела, когда обернулась.