Мак-Говерн, который тогда не все уловил из их диалога, молча слушал, вытаращив глаза. Поглядывая на него, Ральф подумал, как Биллу недостает его панамы. Без нее тот выглядел более старым. Почти древним.

— Что ж, звучит очень странно, — заметил Лейдекер, когда Ральф закончил свой рассказ.

— А что будет дальше? Его посадят в тюрьму? Это должно произойти.

— Возможно, и должно, — согласился Лейдекер, — но разница между тем, что должно сделать с ним и что будет на самом деле, слишком велика. Его не посадят и не отправят в санаторий для душевнобольных — такое случается лишь в старых кинофильмах. Самое большее, на что можно рассчитывать, это предписанный судом курс лечения.

— Но разве Элен не говорила вам…

— Леди ничего нам не сообщила, да мы и не задавали ей вопросов. Она и так сильно страдает — как физически, так и морально.

— Ну конечно, — согласился Ральф. — Как глупо с моей стороны.

— Позже она, возможно, и подтвердит ваши слова… А может, и так. Видите ли, иногда все обвинения падают именно на жертв домашнего насилия.

К счастью, по новому закону это не играет роли. Он у нас в капкане. И вы, и леди из магазина будете свидетельствовать о состоянии миссис Дипно и о том, кого она обвинила в случившемся. А я могу засвидетельствовать наличие крови на руках ее мужа. Сами за себя говорят и его слова: «Господи, просто не могу поверить, что я ударил ее». Я бы хотел видеть вас завтра утром если это вам удобно, — чтобы снять полные свидетельские показания, Ральф. Это всего лишь формальность. В основном дело сделано.

Лейдекер вытащил зубочистку изо рта, сломал ее и выбросил, затем снова вытащил коробочку.

— Хотите?

— Нет, спасибо, — ответил Ральф со слабой улыбкой.

— Что ж, отвратительная привычка, но я пытаюсь бросить курить.

Проблема с парнями типа Дипно заключается в том, что они слишком хитры и изобретательны, когда дело касается их интересов. В невменяемом состоянии они набрасываются на кого-нибудь… Затем отступают. Когда застаешь их сразу после такой вспышки — как это сделали вы, Ральф, — они, склонив голову набок, обычно слушают музыку, как бы пытаясь компенсировать свой взрыв. — Так все и было, — подтвердил Ральф. — Именно так.

— Такой трюк срабатывает на некоторое время, они выглядят пристыженными, раскаиваются, признают свою вину. Они настолько убедительны и милы, что иногда под сладкой глазурью невозможно разглядеть острые шипы.

Даже в таких экстремальных случаях, как с этим маньяком Тэдом Банди, все иногда годами выглядит вполне нормально. Хорошо хоть, что таких парней, как Тэд Банди, не так уж много, несмотря на обилие книг и фильмов об убийствах.

— Какой ужас! — Ральф глубоко вздохнул.

— Да, но давайте посмотрим на это с другой стороны: мы сможем изолировать Эда на некоторое время. Залог составит двадцать пять долларов, но…

— Двадцать пять долларов? — удивился Мак-Говерн. В голосе его одновременно прозвучали цинизм и потрясение. — И это все?

— Да, — подтвердил Лейдекер. — Я обвинил Дипно в нанесении увечий второй степени тяжести, потому что звучит это пугающе, но в штате Мэн избиение жены считается всего лишь проступком, хоть и судебно наказуемым. — Однако в законодательстве имеется и кое-что новенькое, — присоединился к разговору Крис Нелл. — Если Дипно пожелает, чтобы его выпустили под залог, он должен будет согласиться на полный отказ от каких бы то ни было контактов с женой, пока дело не решится в суде, — он не имеет права посещать ее дома, подходить на улице, даже звонить ей по телефону.