Сама Кэрри предпочитала блюз. Бесси Смит или Билли Холидей. Она часто спрашивала себя: уж не та ли это Билли, с которой она работала у Флоренс Уильямс? Однажды она увидела в журнале фотографию. Ее бросило в жар. Та самая девушка! Кэрри ни с кем не поделилась своим открытием. Начни она хвастаться направо и налево: «Знаю я Билли Холидей — вместе были в публичном доме!» — кто бы ей поверил? Вошла Сюзита.

— Там какой-то чудак спрашивает тебя. Этакий котище. Я его не впустила. Говорит, твой старый приятель. Похож на сутенера.

— Сейчас я его отошью, — Кэрри пригладила узкое желтое платье и вышла из спальни.

Она рассмотрела «сутенера» сквозь глазок на входной двери. Худой, долговязый чернокожий в нелепом полосатом костюме и огромной шляпе. Среди их клиентов было немного негров. Обычно они не поощряли цветных: это вызывало неудовольствие белых клиентов. Исключение делалось для музыкантов.

Кэрри приоткрыла дверь, не снимая цепочки.

— Чем могу тебе помочь, дорогой? — проворковала она. Иногда вежливость действовала на них вернее, чем ругань. Если коту нужна кошечка, пусть топает к мадам Зое на Девяносто четвертую улицу. Там его встретят с распростертыми объятиями.

— Мне нужна Кэрри.

— Это я, милок, но у меня все расписано на много месяцев вперед. Но я знаю одно местечко…

Он напряженно вглядывался в нее сквозь темную щель.

— Кой черт? Ты — Кэрри? — в голосе посетителя слышалось крайнее изумление.

— Ну конечно. Послушай…

— А я — Лерой! — радостно возвестил он. — Помнишь меня, детка? Я твой дядя!

Ей показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Свалится на пол — и конец. Лерой. Этого не может быть. Лерой. Совершенно невозможно. Лерой. Он наверняка давно отдал концы.

Одно его имя вызвало чудовищные воспоминания, повергло Кэрри в панику. Лерой. Сукин сын. Мерзавец.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — спокойно ответила она. Сердце так гулко стучало в груди, что ей казалось — он может услышать.

— Лерой! — пропел он. — Твой дядя, детка!

— Вы ошиблись, мистер. Лучше уходите, пока я не позвала копа.

— Можешь звать всех копов на свете. Я остаюсь.

Кэрри лихорадочно соображала. Неужели это действительно он? А если даже и так, откуда он может знать, что это она? Они не виделись шестнадцать или семнадцать лет, тогда она была еще совсем ребенком.

— Выметайтесь, мистер.

— Это еще почему? Я хочу девочку. У меня есть деньги. Я заплачу.

— Я скажу вам адрес. Мои девушки заняты.

— Я подожду.

— Нет, нельзя.

— Сказал — подожду!

Упрямый, гад. Да, это Лерой. Ей никогда не забыть его самодовольного ржания.

Подошла Сюзита.

— Позвать охранника?

— Да.

Что он может сказать такого, что бы ей повредило? Она захлопнула дверь прямо у него перед носом и пошла вместе с Сюзитой вызвать по телефону кого-нибудь из банды Боннатти.

— Он говорит, что знает тебя? — с любопытством спросила мексиканка.

— Да.

— И что — вы встречались?

— Сроду его не видела.

Сюзита захихикала.

— С виду — обычный сутенер.

— Да, — согласилась Кэрри. Должно быть, так оно и есть. Подлый сутенеришка. Ее дядя. Единственный родственник. Обхохочешься! Она прошла в гостиную и налила себе выпить.

Сюзита караулила у входной двери до тех пор, пока не увидела в глазок, как пришли парни Боннатти и силой утащили Лероя.