Зайдя в уютный итальянский ресторанчик, мы расположились у окна и сделали заказ.

— Это было круто, Лес, — возбуждённо оценила это день и взяла в руки бокал с прохладным лимонадом.

— Да, спасибо тебе, я многое узнал. Знаешь ли, путешествовать в одиночку очень скучно, — скривился он.

— А где Коул и Нейт? — Решилась спросить, а мой приятель сжал губы.

— Там же, где и прежде. Не хочу об этом говорить, — он, отвернувшись, посмотрел в окно на сумерки, опускающиеся на город.

— Хорошо. Тео звонил? — Сменила тему, догадывалась, что они общались. Обсуждали всё за моей спиной и сплетничали.

— Да, я сбросил. Мы же гуляли, но он написал сообщение и теперь заставляет отмечать, — усмехнулся Лес.

— Он с Кори, — сообщила ему.

— До сих пор? — Удивился он.

— Да, мне кажется, они уже давно… ну, танцуют самбу в горизонтальном положении. Очень давно, и я об этом начала догадываться только на острове, когда они прокалывались и вспоминали прошлые годы, — поделилась я.

— Они подходят друг другу, — пожал плечами Лес.

Мы отвлеклись на официанта, когда тот расставлял перед нами заказ. И, не сговариваясь, просто набросились на еду, а потом рассмеялись на такой голод. Было легко. Но по складке на лбу я подозревала, что Лес продолжал думать о чём-то очень важном для него. После ужина, за который заплатил мой кавалер, дав понять мне взглядом, чтобы я даже не думала о том, чтобы заговорить о равенстве полов. Мы вышли из ресторана и снова забрались на мотоцикл.

— Помнишь, ты мне обещала подарок? — Неожиданно спросил Лес, передав мне шлем, и я кивнула.

— Так вот, мы сейчас поедем, а потом я скажу, — продолжил он, получил согласие и улыбку от меня.

Лес припарковался у центрального парка Бостона, и я спрыгнула с мотоцикла. Он уверенно взял меня за руку и повёл по дорожкам, где так же прогуливались парочки и семьи. Мы просто молчали, наслаждаясь временем, ночью. Но недосказанность летала в воздухе между нами. И я ждала, когда Лес сам заговорит. Не торопила, не подгоняла, просто смиренно ждала.

Мы прошли вглубь и остановились, где не было никого. Только мы. Я недоуменно посмотрела на друга, а он продолжал хмуриться. Его грудь вздымалась чаще, чем в спокойном состоянии. Время пришло. Пришлось собрать всю силу и мужественность для него. Последний рывок, и мы будем свободны. Оба.

— Поцелуй меня, — выпалил он, а мой рот от удивления раскрылся сам собой. Лес нервничал, а я стояла как монумент неподалёку от нас.

— Что? — Переспросила я.

— Поцелуй меня, Лив, — прошептал он и повернулся ко мне, подойдя ближе, чем предполагает френдзона. Его глаза были тёмными, даже в свете фонарей они выражали какое-то безумство. Невольно отшатнулась.

— Не понимаю, — тихо ответила я.

— Мне это необходимо, Лив, — его губы задрожали, и он прикусил нижнюю. — Я один, Лив. Знаешь, почему не хотел говорить о Коуле и Нейте? Потому что они предали меня, они простили Его. А я не смог. Он даже не извинился за всё. Он просто усмехнулся, когда я встретился с Коулом в Нью-Йорке.