– Нет-нет, – ответила жрица, покачав головой. – Он находится в Зельбстхасе.

– Разумно. Если вы формируете его вашей верой, нужно, чтобы он находился в самом ее сердце.

Жрица, казалась, готова была погладить Бедекта по покрытому шрамами мускулистому плечу, но затем приняла мудрое решение такого не делать. Вместо этого она только сказала:

– Именно так! Чем дальше вы уходите от чьей-то веры или заблуждения, тем меньшее влияние они оказывают.

– Именно это и спасает нас от вашего Кёнига Ферамера, – огрызнулась Штелен, сплюнув на стол между ними. – А то бы человек с такой манией величия уже правил бы всем миром.

– Фюримера, – исправила жрица. – Если бы Кёниг страдал манией величия, он был бы просто еще одним гефаргайстом из многих. Его иллюзии лежат выше таких мелочей. Своей верой он творит богов.

– Иллюзию богов, вы хотите сказать, – отметила Штелен.

– Да в чем же разница?

Бедект почесал бугорок со шрамом, жалкий остаток своего левого уха.

– Другие последуют вашему примеру.

– Конечно. Но мы будем первыми и сделаем это правильно. Другие постараются слепить своих богов, но осуществят это второпях и непродуманно. Наш бог продуман. Морген будет первым среди новых богов.

Морген. Бедект, стараясь запомнить имя, бросил мимолетный взгляд на Штелен и увидел, что она едва заметно кивнула ему, намекая, что понимает его.

– Вы дали мне богатую почву для размышлений. Ваша вера распространится.

– Мы становимся сильнее с каждым новым последователем. – Жрица тепло улыбнулась и на этот раз в самом деле протянула руку и тронула его за плечо. – Люди приходят к нам, потому что знают, что их вера, их надежды и мечты сформируют нашего бога. Идеи несут в себе силу, и этот замысел обладает могуществом. Мы станем величайшей религией в мире. Мы объединим все человечество верой в одного бога, бога, которого мы все породили. Кёниг предсказал это. – Она встала и поклонилась. – Было приятно с вами поговорить, вижу, что вы культурные и образованные люди. – На это Бедект только хмыкнул, но никак не прокомментировал. – Приглашаю вас в любое время прийти в городской храм, и мы поговорим еще. Благословенны будут те, чья вера сотворит будущее.

– Я приду к вам. Но уже поздно. Штелен проводит вас до храма, так будет безопаснее.

* * *

Штелен появилась из-за стола.

– Прошу вас, – проговорила она самым искренним тоном, на который была способна, – проходите сюда, милая госпожа. Времена сейчас опасные, так что я провожу вас домой.

«Один черт разберет, что задумал Бедект. Какая польза от этой полоумной церковной девки с промытыми мозгами? Скоро выясню», – решила Штелен. Она так часто действовала по его наводке, что знала: обычно за его указаниями что-то стоит, и, как правило, что-то выгодное. Для нее, по крайней мере.

Штелен бросила взгляд через плечо, выводя жрицу из харчевни. Бедект выглядел бледным и жалким. Он дышал открытым ртом и то и дело ковырял обрубок уха, как будто у него там что-то застряло. «Глупый старый пердун». Вздумай он умереть от какой-нибудь стариковской болезни, и она сама убьет его.

Сучке-жрице, похоже, было приятно, когда Штелен открыла и придержала для нее дверь. Ей нравилось, как Штелен помогает ей обойти незаметные в темноте выбоины на дороге. Жрице, кажется, понравилось даже, когда Штелен прижалась к ней своим тощим телом.