Мика поставил своего коня рядом с лошадью жены.

– Наконец-то настал решающий момент. После стольких лет ожидания. Не могу в это поверить, – сказал он, обращаясь к Мириам.

Вот уже двенадцать лет он сражается со слугами Властелина Зла. Вот уже двенадцать лет он пытается реформировать религию и снова возжечь пламя веры в сердцах обитателей пустыни. Все эти годы черные силы препятствовали ему создать Королевство Покоя, о котором он так мечтал. Но Эль Мюрид неустанно следует по пути, указанному ему Богом. И вот наконец до окончательной победы остается всего один шаг.

– Не надо бояться, – сказала Мириам, сжимая его руку. – С нами Господь.

– Я не боюсь, – солгал Эль Мюрид.

На самом деле он был охвачен ужасом. Четыре года тому назад под Вади-эль-Куф роялисты истребили две трети его последователей. Он и Нассеф остались в живых только потому, что сумели несколько дней пересидеть в лисьей норе, отравляя себя собственной мочой, которую пришлось пить, обманывая жажду. Кроме того, Ученик страдал от боли: у него была сломана рука. Боль, ужас и изнеможение тех дней навсегда запечатлелись в его душе. Даже теперь, по прошествии стольких лет, вспоминая Вади-эль-Куф, он покрывался холодным потом.

– Бог за нас, – повторила Мириам. – Я видела его ангела.

– Что? – изумленно спросил Эль Мюрид. До сей поры никто, кроме него, не видел ангела, избравшего его Орудием Господа в борьбе за Истину.

– Несколько минут назад он пролетел на фоне луны на своем крылатом коне. Точно так, как ты о нем рассказывал.

– Господь был с нами и в Аль-Асваде, – произнес он, пытаясь подавить горькое чувство. Всего лишь несколько месяцев назад во время осады твердыни, принадлежащей его злейшему врагу Юсифу, валигу Аль-Асвада, Ученик стал жертвой заклятия шагана. Сын валига Гарун наложил на него проклятие вечной боли. И Эль Мюрид не мог избавиться от нее, поскольку основным принципом было не использовать любого рода магию.

– Дети его тоже видели, Мика.

Эль Мюрид посмотрел на своих отпрысков. Его сын Сиди кивнул, как всегда решительно и без каких-либо эмоций. Однако у дочери, которая все ещё не имела имени, от пережитого волнения ярко сверкали глаза.

– Он был там наверху, отец. Мы не могли ошибиться.

Эль Мюрид немного успокоился. Ангел обещал помощь, но в душу Ученика закрадывались сомнения… Он сомневался. Он, Воитель за Дело Господне, сомневается! Неужели червь сомнения смог так глубоко забраться в его сердце? Вслух же он произнес:

– Еще несколько дней, детка, и ты получишь имя.

Ученику уже приходилось бывать в Аль-Ремише. Это случилось давным-давно, когда девочка была ещё совсем маленькая. Он тогда собирался возвестить Слово Божие во время Священного Праздника Дишархун и дать имя дочери в самый важный день празднества – в День Массада. Однако прислужники Властелина Тьмы, роялисты, правящие в Хаммад-аль-Накире, лживо обвинили его в том, что он якобы напал на Гаруна – сына Юсифа. Его приговорили к изгнанию, и Мириам поклялась, что дочь получит имя в иной День Массада, когда Святилище Мразкима будет очищено от еретиков.

До Дишархуна оставалось всего лишь несколько дней.

– Спасибо, папа. Кажется, к нам идет дядя Нассеф.

– Да, вот и он.

Нассеф развернул своего коня, оказавшись бок о бок с Эль Мюридом. Это было его законное место с самого начала. Мириам и Нассеф были первыми, кого он сумел обратить в свою веру. Правда, Ученик замечал, что у Нассефа честолюбие иногда преобладает над приверженностью идеалу.

– Там внизу их собралось великое множество, – сказал Нассеф.

– Мы это предвидели. Дишархун приближается. Что слышно от твоих агентов?

Нассеф вполне заслужил титул Бич Божий.