Он достал из кармана связку отмычек и принялся за замок на входной двери. Через минуту настала очередь автоматического «американского» замка. С ним Ленч справился за несколько секунд и медленно приотворил дверь. Она оказалась закрыта на цепочку; он достал из кармана специальные кусачки и перекусил ее пополам. Айрин Тайлер позаботилась о безопасности своего дома, но это ничего не меняло. Если взломщик не лох, то он проникнет в любой дом — а у Ленча был богатый опыт. Увидев, что прихожая на сигнализации, Ленч убрал кусачки и достал лазерную указку. Часто, включая на ночь сигнализацию, хозяева домов и квартир активируют сенсоры только на полу. Скорее всего Айрин Тайлер — удовлетворившись тем, что закрыла дверь на два замка и цепочку, — так и поступила. Очень осторожно проникнув в переднюю, Ленч заметил на стене справа от себя мигающий огонек детектора движения. Последовала небольшая манипуляция с указкой — и лазерный луч попал точно в глазок детектора, ослепив его.

Прикрыв дверь ногой, Ленч бочком двинулся по прихожей и добрался до лестницы.

Он наткнулся на спальню Айрин Тайлер с первой попытки. В просторной комнате было тепло; на спящую хозяйку падал таинственный голубовато-белый свет от фонаря за окном. Она лежала на левом боку, до подбородка натянув одеяло, и тихонько похрапывала. Длинные седые волосы разметались по подушке. Ленч прикрыл дверь и бесшумно, словно призрак, прокрался к двуспальной кровати, еле слышно ступая тяжелыми ботинками. В воздухе чувствовался легкий аромат духов. На вид женщине было лет шестьдесят пять, и хотя ее лицо покрывали морщины, а кожа на подбородке чуть-чуть обвисла, она все еще оставалась довольно привлекательной.

Ленч нагнулся, вплотную приблизив лицо к лицу спящей; он чувствовал ее глубокое дыхание. Из его рта, словно гибкий угорь, выскользнул язык и медленно двинулся вдоль ее орлиного носа, почти касаясь кожи. Но только почти. Ему так хотелось лизнуть ее, почувствовать тепло ее кожи… В анархическом беспределе Боснии он нередко поступал так с женщинами: этот интимный жест, по мнению Ленча, сближал его с жертвами, отчего с их убийством его сила возрастала.

Однако сегодня осторожность была прежде всего; ни в коем случае нельзя оставлять следы ДНК. Поэтому Ленч лишь откинул с ее уха седую прядь и дотронулся пальцем (разумеется, он не забыл о перчатках) до мочки. Айрин вздрогнула, но не проснулась, и тогда он резко засунул ей палец в ухо. Это сработало. Ее глаза мгновенно распахнулись, она попыталась сесть. Он толкнул ее обратно на кровать и зажал рукой рот. Другой рукой достал длинный стилет и нежно провел им по ее горлу.

— Сигнализация включена? Если да, кивни головой. Если нет, качни.

Она издала сдавленный звук и кивнула.

— Когда я уберу руку, ты скажешь код. Будешь молчать или попытаешься меня обмануть — вырежу тебе глаз.

Он говорил спокойным, едва ли не ободряющим тоном; относительно высокий голос с легким акцентом совершенно не соответствовал его чудовищным размерам, и от этого страшные слова делались только убедительнее. Острое лезвие заскользило по коже и остановилось на складке под левым глазом женщины. Поводов сомневаться в серьезности его намерений не было, и Айрин снова кивнула, показывая, что все поняла. Ленч убрал ладонь с ее рта, однако стилет оставил на месте. Женщина зажмурилась.

— Пять, два, восемь, один.

— Отлично. Переворачивайся на живот.

— Берите что угодно, только, ради Бога, не трогайте детей!

Так они все-таки были здесь.