В один из осенних дней, когда проливные дожди размыли парки и скверы, Олег лежал на диване с книжкой в руках и мечтал о девочке из соседнего класса, с длинными косами и конопатыми веснушками. И тут мама заметила, что из кошелька пропала приличная сумма денег и решила поговорить с сыном. Тот клятвенно божился и, как настоящий пионер, твердил, что не брал деньги и мама просто ошиблась. Олегу было не по себе, потому что он понимал, теперь мама будет более строго относиться к деньгам, считать их и прятать. И его финансовый источник иссякнет. Полгода он ходил сам не свой, и придумывал, как бы обмануть маму и снова украсть деньги. И финансовый гений юного пионера, одержимый новаторством, выдал наконец-то свежую идею. Его школьный друг Фима, очень хорошо рисовал, не только картины и портреты. Как-то Фима попробовал нарисовать три рубля. Две недели он старательно выводил линии, и едва заметные водяные знаки. И когда купюра получилась под стать настоящей, двое друзей её быстро сплавили на Привозе. Продавщица мороженого ничего не заметила и выдала пионерам четыре порции мороженого и два рубля сдачи. И Олег предложил другу нарисовать пятьдесят, и сто рублей.

— Зачем так много? — спросил Фима, кусая вкусное, ароматное «Эскимо». — Нас могут поймать, Олег, я боюсь.

Друзья сидели на Набережной и смотрели на догорающий закат. Волны плескались и бились об камни с удивительной и неповторимой музыкой, понятной только тем, кто с детства влюблён в море.

— Фима, ты ничего не понимаешь. Мы растём и нам нужны деньги. Только где их взять я придумал, и работать не нужно. Не боись, всё будет тип-топ, уверен.

— Не темни друг, рассказывай, иначе я сегодня спать не буду.

— Ты нарисуешь две купюры и я их дам матери.

— Как дашь? Скажешь, что они фальшивые? Не-а, я на такое не согласен.

Олег смотрел на Фиму выпученными глазами.

— Ну не идиот ты, Фима? — и дал ему подзатыльник. — Придумал тоже. У матери пачка денег спрятана в шкафу, среди постельного белья. У меня есть ключ. Как только деньги будут готовы, я открою шкаф и вытащу заначку. Потом возьму настоящие деньги, вместо них положу фальшивки. Теперь понял?

— А если нас поймают?

— Кто?

Олег рассмеялся и бросил камень в воду.

— Никто не узнает. Матери ежедневно приносят деньги, эти фальшивки затеряются среди настоящих купюр и уплывут из моего дома, как бумажный парусник в дальнее плавание. Понял? Купим себе мопед «Верховину», и будет гонять.

— Да уж, я давно хотел себе мопед, да отец никогда в жизни денег не даст.

Через две недели Олег благополучно подменил нарисованные Фимой деньги на настоящие, и друзья купили мопед. Хоть он был не новый, с чуть кривой вилкой, весь в царапинах, и с порванным сиденьем, зато разгонялся до шестидесяти за милую душу. Фима ещё два раза рисовал сторублёвки, после чего в квартиру к Олегу нагрянула милиция, и мать едва не арестовали. Олег тогда заканчивал восьмой класс и, выглядывая из своей комнаты, со страхом в глазах смотрел на лысого следователя, сидевшего за столом, курившего папиросы «Беломор», и составляющего протокол. Но кто мог подумать на школьника? Никто. Олег тогда здорово струхнул, и поклялся больше не ввязываться в подделку денег. Мать откупилась, и через два месяца дело закрыли.

Оканчивая школу, Олег готовился в Суворовское училище по настоянию матери. Она с детства грезила о том, чтобы сын стал военным. Олег отправил документы и ждал вызова.