Вал откинулся на спинку кресла, запрокинул голову и выдал:

– Я живу, малыш, и жить хочу. Я не боюсь смерти, и не боюсь сражений. Я хочу детей, воспитывать их, передавать им утраченные миром знания. Я много, чего хочу. Но это не главное, главное, как это утрясти между собой, мой долг тебе и свои желания. Не подскажешь?

         Я усмехнулся.

– Легко! Пока столиц тебе не предлагаю, но кое-что, о чём ты сейчас мне поведал, я бы хотел тебе предложить.

         Вал весь собрался в комок и с великим вниманием приготовился меня слушать.

– Господин, ужин! – раздался в голове голос Луи.

– Заходи!

         Открылась дверь и на пороге появились два орка с большими подносами в руках.

– Ещё горячее! – сказал Луи, расставляя на столе большое количество тарелок. – Вина налить?

– Господину графу можно, а я не буду, ведь нам ещё в дороге трястись. – и видя, что Вал тоже отказывается от вина продолжил – Луи, я сейчас поем, проинструктирую господина Вала и мы сразу убываем. Этому отъезду вечно что-нибудь, да мешает. А теперь, давай за дверь, не мешай, для тебя эта информация бесполезна, зато очень опасна.

         Оставшись одни с Валом, принялись уничтожать очень поздний ужин и обсуждать предстоящее заключение договора и не только…

         Приняв на скорую руку водные процедуры и разморившись в горячеё воде, чуть не уснул, хорошо, что рядом находились бдительные орки, которые и отнесли мою маленькую тушку на место ночёвки.

         Я проснулся только ближе к обеду. Помещение храма залито светом проникающим сквозь восстановленный витраж, Марфа с фрески, с весёлой озорной улыбкой строит мне глазки, бобик разинув пасть строго взирает на меня, застыв в невероятном прыжке. Красиво и величественно смотрится картина.

         Прозондировал гудящий алтарь. Не понял, он полон сил и манны! Однако. То-то он, как трансформатор урчит. Наверно, рад моему возвращению.

– Луи! Как дела? – послал я мысленный импульс в пространство.

– Отлично, Ваша светлость! – пришёл быстрый ответ. – Ребята всё это время купаются, даже паладинов светлых в воду запихнули, взяв с них слово, что не доставят нам неприятностей. Те находятся в полной прострации, впрочем, как и их бывший предводитель. Настоятель никак от происходящего отойти не может, он так до сих пор и не ложился. С неистовством молился на пороге храма, боясь зайти внутрь. Может, опасался тебя побеспокоить и разбудить. В воду его затащить не получилось. Не понимает, как храм смог восстановиться. В принципе, у нас вообще никто этого не понимает, но в отличие от него голову дурными вопросами не забиваем.

– Как у нас с завтраком или обедом дела обстоят? – потянувшись под одеялом, поинтересовался я.

– Всё готово, только вас и ждём. Но я думаю, сперва, вам погреться в озере не помешает, все-таки холод ночью в пути был сильный, и это… тут телеги из села прибыли с саженцами, говорят, вы их ожидаете.

– Отлично, Луи, сейчас буду.

         Я быстро выбрался из-под одеяла и наскоряк оделся. Всё-таки в храме холодно. Раздетым не походишь.

         Купаться я не пошёл, некогда. Первым делом зарядил от алтаря камни душ, затем закинул мыльницу в озеро, потом проинспектировал привезённые саженцы.