Герцог начал перебирать пришедшую почту – разные приглашения и письма, – выбирая то, что имело отношение к «брачному министерству», и откладывая в сторону.

Одно письмо пахло очень приятно, и надпись на нем была весьма красивой и изящной. Монфор слегка поморщился и передал послание Лидгейту.

– Не потрудитесь ли объяснить, с какой стати ваши поклонницы отправляют свои любовные послания на мой адрес?

Лукаво улыбнувшись, молодой человек взял письмецо и сунул под свою тарелку, даже не взглянув, от кого оно.

– Разве Рэндл не сообщил вам? Я переехал назад. – Лидгейт пожал плечом. – Зачем снимать квартиру в Лондоне, если я там никогда не бываю? Выброшенные деньги.

– Ясно, – ответил Монфор. – Теперь вы решили жить за мой счет.

– Вы могли бы посоветовать быть бережливее, – как всегда невпопад, вмешался Ксавье.

Монфор поморщился:

– Похоже, я сам виноват.

На самом же деле возвращение Лидгейта его обрадовало, но об этом другим не следовало знать. Тщеславие Лидгейта представляло собой отличительную особенность его обаяния, а в обаянии ему никак нельзя было отказать.

Герцог обернулся к Розамунде:

– Дорогая, вы сегодня свободны?

– Нет, я обещала маме заехать к ней, – ответила Розамунда. – Если я вам нужна, могу послать ей свои извинения.

Какова будет ответная реакция маркизы – можно было себе представить.

– Нет-нет, не стоит огорчать леди Стейн.

Он бросил взгляд на Ксавье.

– Не хотите ли вместе с сестрой поехать к леди Стейн?

– Нет. – Выражение лица Ксавье, обычно невозмутимое, исказилось, как будто кто-то хлопнул над его ухом дверью.

– У меня сегодня днем важная встреча, – недовольным тоном заметил Монфор. – Кто-нибудь может сопровождать Розамунду?

– Я бы поехала, но пока еще не созрела для подобного рода визитов, – ответила Сесили.

– Как хорошо, что у маленьких есть такие невинные оправдания, – пробормотал Ксавье, что вызвало у Сесили смешок.

Монфор пристально посмотрел на Лидгейта:

– Похоже, кроме вас, больше некому.

– Мне? – Лидгейт обеспокоенно выпрямился. – Знаете, сэр…

– Со мной поедет Тибби, – вмешалась Розамунда. – Не стоит так волноваться, Энди.

Из гувернантки в недалеком прошлом Тибби теперь превратилась в компаньонку. Спокойная, очень неглупая, она как нельзя лучше подходила для встреч с леди Стейн, обладавшей весьма неуравновешенным характером.

Монфор кивнул:

– Хорошо. Пожалуй, это всех устраивает.

Сесили презрительно взглянула на Лидгейта:

– Трус.

– У меня встреча, – процедил он сквозь зубы.

– Я догадываюсь, почему он не хочет ехать к леди Стейн. – Сесили тряхнула головой, отчего ее черные завитые локоны закачались.

– Она откровенно кокетничает с ним.

– Что за вздор, Сесили, – отрезал Эндрю. – Я ведь довожусь ей племянником.

– О, только очень далеким.

Ксавье вскочил с места, бросил салфетку на стол и покинул столовую.

– Черт побери, Сесили! Думайте, что говорите, – прошипел Эндрю и тоже встал, с шумом отодвинув стул. – Это же его мать, а также мать Розамунды.

Метнув на Монфора встревоженный взгляд, Сесили смущенно пробормотала:

– Простите, я не хотела…

– О, ничего страшного, дорогая, – поспешила ей на помощь Розамунда, ласково похлопав по руке.