– Как будто гремучая змея по траве ползет, Сашка! – признавалась она и боязливо дергала плечами. – Страшный ты все же человек, Сашка!..

Вероника захлебнулась гневом, как кипятком. Застыла с покрасневшим мгновенно лицом, глазки вытаращила, пухлые губки плотно сжала.

– В общем, так, Вероничка…

Саша скинул с себя теплое воздушное одеяло, затянутое в дорогой шелк. Свесил с кровати сначала одну ногу, потом другую, одним движением поднялся с кровати и застыл – голый, сильный, по-мужски красивый. Только невероятно холодный сейчас и опасный, это даже она понимала.

– Саша, ты чего? – Она неуверенно улыбнулась. – Прости меня. Сама не знаю, что я так разошлась. Жанка, наверное, подогрела. Все хвасталась и хвасталась с утра, весь мозг мне проела.

– Я сказал, заткнись, – так же тихо повторил он и сощурил глаза. Еще один страшный признак, стоивший многим здоровья.

– Ага, – качнула она головой, – я заткнусь. А что делать, Саш, после того как заткнусь?

– Собираться и валить, Вероничка.

Он взглядом прошелся по ее вещам, разбросанным по спальне. Он сам их разбросал каких-то пару часов назад: любил неистовство в прелюдии. Неистовство и даже грубость.

– Валить? – Она недоуменно поморгала, кивнула согласно. – Поняла, валить. А потом? Потом, Алекс?

– Я много раз просил тебя не называть меня Алексом, – почти ласково проговорил он и сделал неуверенный шаг в ее сторону. – Я ведь просил, Вероничка.

Видимо, дошло. Поняла своим куриным мозгом. Бросилась собирать вещи. Хватала с ковра трусы, чулки, платье, а сама опасливо на него косилась. И правильно делала. Спиной к нему в такую минуту поворачиваться не стоило. Никогда.

– Значит, все, да? – заорала она от входной двери. Уже открыла ее, чтобы успеть удрать, если что-то пойдет не так. – Все?

– Да, – ответил он, не повышая голоса.

Но она услышала. Громко всхлипнула.

– Психопат!

И хлопнула дверью.

Догонять он не стал.

Во-первых, голый. Был бы на своей загородной даче, а не в многоквартирном доме, может, и бросился бы за ней. Поймал бы за космы и повозил по земле как следует, чтобы неповадно было пасть открывать. Но здесь так распускаться нельзя. Жилье элитное, престижный район. Многоэтажку населяют не простые смертные. В какую дверь ни пни – всюду чин, да какой.

Потому и сдержался, не бросился догонять нахалку. Но это не означало, что он ее простил. Наказание последует. Пока он не знает какое, но придумает что-нибудь.

Саша зажмурился и глубоко подышал с минуту. Обычно это помогало справиться с бешенством, разрывающим грудь, но сейчас помогло не очень. Что-то все равно теснилось внутри, нарастало, требовало выхода. Он точно знал, что не в Вероничке дело, что-то было еще. Что он упустил? Попробовал вспомнить последние события, мысленно отматывая день за днем всю неделю. Да нет, вроде все в порядке. И в бизнесе, и с друзьями. Что тогда? Чего его так ломает?

Может, он просто стареет? Теперь что, так и будет – его запросто сможет вывести из себя любая пустоголовая девка? И не просто вывести из себя, а довести до того страшного состояния, в котором он способен…

– Да пошло оно все, – буркнул Саша и двинулся в ванную.

Долго стоял под душем. Потом попытался побриться перед чертовым зеркалом, которое снова запотело. Он его трет полотенцем, а оно все равно мокрое! Что за вытяжку ему сделали в ванной, уроды!

Он еле остановил собственный кулак, который летел в самую середину проклятого зеркала. Тут же уставился в него с недоумением. Нет, что-то все же было не так.