Он тихо, стараясь не стучать каблуками ботинок по настилу, прошел к гальюну. Если бы в отсеке кто-то был, это не должно было бы его насторожить. Но отсек был пуст, подводники находились на боевых постах и наверху, на палубе и ходовом мостике.

На переборке в дизельный отсек люк был открыт для вентиляции. Через него же поступал воздух для дизелей.

Володя глубоко вздохнул. До этого момента все еще можно было повернуть вспять, вернуться к Юджину. Но стоит ему перелезть в дизельный отсек и напасть на механиков – все, обратной дороги уже не будет. И у него в этом случае остается два варианта: или он сбежит с лодки, или будет убит немцами. Правда, если дело дойдет до стрельбы или попытки его захватить в отсеке, он предпочтет взорвать торпеду и погибнуть сам, потопив подлодку. По крайней мере, внутренне он был к этому готов. Он воин и должен быть готов отдать жизнь, но только не впустую, а нанеся максимальный урон врагу.

Володя усмехнулся. На весах одна его жизнь против жизней членов экипажа и жизнедеятельности самой подлодки. Так рисковать он согласен, это равноценный обмен.

Все, дальше тянуть нельзя.

Володя привычным движением просунул в люк ногу и, согнувшись пополам, нырнул в него сам. С беглого взгляда ему показалось, что отсек пуст, однако с дальнего конца раздавалось позвякивание инструментов – кто-то из механиков возился с оборудованием. И этого механика скрывал один из двух здоровенных шестицилиндровых дизелей высотой не меньше Володиного роста.

Володя взял в левую руку большой гаечный ключ, в правой зажал нож и, стараясь не топать, побежал к кормовой части отсека.

Механик сидел на корточках, спиной к Володе, и регулировал какой-то агрегат.

Володя ударил его в спину ножом, загнав лезвие по рукоять.

Подводник упал лицом вниз. Конечно, за ревом дизелей механик просто не мог расслышать шагов подкрадывающегося Владимира.

Володя выдернул нож и обтер лезвие о куртку убитого механика. Держа нож в руке, он заглянул через люк переборки, ведущий в кормовой отсек. Отсек был тускло освещен лампочками, сужался к корме и был пуст. Удача!

Володя пролез через люк и закрыл его, повернув рукоять. Теперь люк надо было зафиксировать, чтобы его не могли открыть со стороны дизельной.

Он окинул взглядом помещение. К пускателям и рубильникам шли провода. Лодка не движется, провода должны быть обесточены. Да и рукоять ножа деревянная, должна защитить его от напряжения.

Володя перерезал провод в двух местах, получившимся куском связал рукоять люка с трубопроводами. Одно дело сделано, люк со стороны дизельной не открыть; по крайней мере, быстро сюда, в кормовой отсек, подводникам не проникнуть.

Он резал провода, причем не просто перерезал, а вырезал куски, чтобы тяжелее было восстанавливать повреждения. Силовые кабели к электромоторам не трогал. Чего зря терять время? Кабели в руку толщиной, их ножом не перережешь, к тому же у него была подспудная мысль: возможно, немцы попробуют отойти от берега и погрузиться. Тогда их будет ждать неприятный сюрприз в виде неработающих и заклиненных рулей.

Володя принялся вращать железный штурвал вертикального руля. Выставил его в положение прямо, что потребовало усилий – все-таки перо руля весило немало, гаечным ключом он стал колотить по шестерням редуктора, оставляя забоины. Потом то же самое проделал с кормовыми горизонтальными рулями. Он полагал, что за ревом дизелей стука гаечного ключа не будет слышно, но ошибся. Железный корпус лодки хорошо проводил звуки, и необычный стук привлек внимание.

В люк переборки затарабанили кулаком, стали что-то спрашивать на немецком, подергали ручку открывания люка. Но все усилия немцев проникнуть в кормовой отсек были тщетны.

Со сторон