Переступив порог моих покоев, покосился на столик – он был пуст. Ну и хорошо, надеюсь, больше сегодня никаких заданий не будет и мне дадут спокойно пообщаться с моей подопечной. Чуть улыбнувшись, я направился на женскую половину, невольно прислушиваясь. Тишина нарушалась только журчанием фонтанов во внутреннем дворике, да чириканьем птиц, голосов я не слышал. В общей гостиной тоже никого не было, и, признаться, я почувствовал облегчение. Да, я не очень любил общаться с девушками, живущими со мной, по многим причинам. Поначалу – пытался наладить отношения, хотя бы дружеские, но быстро понял, что не выйдет. Слишком уж специфическое общение у нас складывалось, учитывая, для чего они мне были нужны. Поэтому оставил всё в рамках вежливой заботы об их нуждах, да иногда приглашал кого-нибудь прогуляться или пообедать-ужинать со мной. Этого вполне хватало.

В гостиной я дёрнул шнурок звонка, вызывая Чали, и когда экономка явилась, спросил:

– Где ты Финиру устроила? Как она, нормально?

– Пройдёмте, господин Аллард, – Чали наклонила голову и пошла к дверям. – Да, устроила, дала ей Бьони, девочка смышлёная, шустрая, – по пути докладывала она. – Портниха к ней приходила, с вашего позволения, ведь вещей у госпожи никаких нет, – экономка вздохнула. – А что с ней такое, господин Аллард? Молчаливая она какая-то, тихая, безразличная ко всему. Жалко её, – сердобольная Чали снова вздохнула.

– Несчастье у неё случилось, – негромко ответил я. – Большое несчастье, Чали. Но я помогу ей, не беспокойся. Постараюсь, – поправился, не желая давать напрасных обещаний.

Да, приложу все усилия, но насколько они будут удачными, знать я не мог. Мы прошли длинной галереей с тонкими, резными каменными колоннами, на которую выходили несколько дверей – за ними располагались комнаты других девушек. Финиру Чали определила в дальнюю, и я молча одобрил её выбор: наверное, пока стоит погодить с представлением моей подопечной остальным. Пусть освоится, опять же, гардероб ей сделают, а то кроме того платья, в котором она ко мне попала, больше вещей у Финиры не было. Ох, да у неё вообще же ничего своего нет! Я только открыл рот, чтобы попросить Чали побеспокоиться об остальных мелочах для гостьи, но потом задумался, взявшись за ручку двери и не торопясь входить. Другие девушки сами покупали себе всё необходимое, им выделялась сумма на карманные расходы. Иногда я что-то дарил, но по мелочи и скорее из вежливости. Просить же Чали сходить по магазинам с Финирой, чтобы она могла выбрать себе необходимое, значило отрывать экономку от основных обязанностей, которых ей хватало. Ну а навязать общество одной из девушек, причём совершенно незнакомой, было бы верхом глупости с моей стороны. Значит, оставалось одно решение.

Я нажал ручку и вошёл без стука, как привык. Двери в женской половине замков не имели, понятное дело, однако опасаться краж не стоило. Слугам платили достаточно хорошо, чтобы они не зарились на чужое, ну и, честно говоря, особых ценностей, по крайней мере, у меня, уж точно не было. Что ж, я всё равно собирался показать Финире Дворец, тогда уж заодно и в город выедем ненадолго – за покупками. Что-то мне подсказывало, одну её выпускать не надо, и смысла особого не будет: вряд ли девушка сможет сама совершить покупки. А войдя в просторную, светлую гостиную, второй дверью выходившую в один из бесчисленных внутренних двориков с цветами и фонтанами, остановился, озадаченно уставившись на занятную картину передо мной.

На низеньком диване сидела Финира всё в том же белом платье, с безучастным лицом, рядом – портниха, худая, нескладная женщина с растерянным видом, а вокруг них лежали в художественном беспорядке платья и отрезы ткани.