Она подцепила салат и отправила его себе в рот.

— Итак, что с тобой случилось? О чем ты хотел со мной поговорить?

Он вздохнул и отложил вилку. Очень немногие вещи, помимо пустой тарелки могут заставить Винса Корсака отложить его вилку.

— Ты знаешь, что я люблю твою маму, — сказал он.

— Ага, думаю, эту часть я уже уяснила.

— Я имею в виду, что по-настоящему люблю ее. Она веселая, умная и сексуальная.

— Здесь, я считаю, можно остановиться. — Она опустила вилку. — Просто скажи мне, что происходит.

— Все, чего я хочу — это жениться на ней.

— И она уже ответила «да». Так что еще?

— Проблема в твоем брате. Он звонит по три раза на дню, пытаясь отговорить ее от этого. Совершенно ясно, что он презирает меня.

— Фрэнки не нравятся любые перемены.

— Он очень расстраивает ее, и сейчас она подумывает, чтобы отменить свадьбу, лишь бы он оставался доволен. — Его глубокий вздох ближе к концу почти сорвался до хныканья, и она отвернулась, разглядывая зал через проход кабинки. Малыш в высоком креслице взглянул на Корсака и зарыдал. Мать выстрелила в Винса злобным взглядом и взяла ребенка на руки. Бедный Корсак, достаточно невзрачный, чтобы напугать маленького ребенка, который не мог увидеть разницы между его грубой внешней оболочкой и добрым сердцем внутри. Но ее мама видела. И она заслуживает хорошего мужчину вроде него.

— Все нормально, — сказала она, — я поговорю с Фрэнки.

Если это не сработает, она хорошенько настучит брату по голове.

Он воспрял.

— Ты сделаешь это для меня? Правда?

— А почему бы и нет?

— Не знаю. Мне в голову приходила мысль, что ты не в восторге от того, что я и твоя мама вместе. Занимаемся сексом.

— Я просто не хочу слышать грязные подробности, договорились? — Она потянулась через стол и ласково похлопала его по руке. — Ты крутой, Корсак. И делаешь ее счастливой. Это все, что меня волнует. — Она поднялась. — Мне пора домой. Теперь ты в порядке?

— Я люблю ее. Ты это знаешь.

— Знаю, знаю.

— Тебя я тоже люблю. — Он насупился и добавил. — Но не твоего брата.

— Я полностью это понимаю.

Она оставила его наедине с тарелкой морепродуктов и прошла через переполненный зал. Когда она уже почти дошла до двери, кто-то позвал:

— Риццоли!

Это был отставной детектив Бакхольц, который расследовал исчезновение Шарлотты девятнадцать лет назад. Он сидел на своем обычном месте за стойкой со стаканом скотча.

— Я должен поговорить с вами, — произнес он.

— Мне уже пора домой.

— Тогда я провожу вас.

— Мы можем поговорить завтра, Хэнк?

— Нет. Я должен кое-что рассказать, и это действительно важно. — Он осушил свой стакан и хлопнул им по прилавку. — Давайте выйдем отсюда. Здесь чертовски шумно.

Они вышли из «У Дойла» и остановились на парковке. Был прохладный весенний вечер, воздух пах влажной землей. Джейн застегнула молнию на куртке и бросила взгляд на свой припаркованный автомобиль, размышляя, надолго ли затянется разговор и останется ли у нее время, чтобы купить молоко по дороге домой.

— Вы изучили все обстоятельства вашего дела против Патрика Диона и Марка Мэллори? Вы сделали неверные выводы, — заявил он.