— Нет, — улыбнулась Энни, — это всего лишь мы… Я и кузены…

— А где принц?

— Господи! — вырвалось у Энни. Она уже успела забыть, что Дуглас велел ей опасаться молодого англичанина, вызвавшегося проводить Чарльза в горы. Объяснив Джону в двух словах, в чем дело, Энни, яростно пришпорив коня, рванула обратно в Моу-Холл — но на перекрестке встретилась с самим его высочеством, бледным как смерть, но, слава Богу, невредимым. Рядом с конем принца шла лошадь Роберта Харди, безжизненное тело ее хозяина было перекинуто через седло.

— Что случилось? — спросила Энни.

— Этот бравый малый подставил себя под пулю, предназначавшуюся мне. — Голос Чарльза впервые за много дней был необычно серьезен. — Пусть его душа примет особую благодарность от недостойного принца.

Энни помолчала из почтения перед памятью верного слуги.

— Леди Кэтрин тоже пришлось поучаствовать в схватке, — произнес Чарльз, предваряя расспросы Энни. — Она ранена в руку, но, надеюсь, не серьезно. Ее брат…

За спиной принца ехал Дэмиен Эшбрук, державший на руках бледную как смерть сестру. Энни отвернулась, не в силах смотреть. Ее тошнило, и она наверняка упала бы с коня, если бы не сильные руки Макгиливрея.

Его высочество вкратце рассказал, как они, достигнув пещеры, где, как полагали, будут в безопасности, обнаружили, что в их рядах находится вражеский агент; как верный Харди спас его августейшую персону ценой собственной жизни, и как Дэмиен Эшбрук в жестокой борьбе с Питерсом сумел-таки сбросить подлеца с высочайшего утеса.

— С тобой все в порядке, крошка? — настороженно спросил ее Джон.

Тошнота подступала к горлу Энни все сильнее и сильнее — очевидно, сказывалось нервное напряжение последних дней. Перед глазами вдруг все поплыло, легким катастрофически не хватало воздуха. Потом вдруг страшный удар в живот и странное липкое ощущение в паху. Энни посмотрела на свои брюки. Они были все в крови.

Что было дальше, Энни не помнила — она словно провалилась в какую-то черную пустоту.

Глава 21

Моу-Холл почти мгновенно превратился в укрепленную крепость. Из каждого окна торчали ружейные дула. Патрули Макгиливрея ежечасно прочесывали равнину, дорогу, горные склоны. Вокруг дома по ночам горели костры, чтобы создать впечатление большого военного лагеря.

Лорд Джордж Мюррей со своими людьми появился на рассвете. Рассказ о том, как горстка людей повернула назад целую армию, весьма его позабавил. На этот раз лорд Джордж обошелся без споров с его высочеством — тот просто без лишних слов отослал его с тремя тысячами людей в Каллоден-Хаус, сославшись на то, что там-де лорд будет в большей безопасности, чем в Моу-Холле.

Когда войска лорда снова покидали Моу-Холл, им уже не махала рукой с холма прекрасная амазонка. Унылый зимний день, превращавшийся в серые сумерки, был так не похож на ясное, солнечное утро…

Энни разбудили голоса. Один из них явно принадлежал Дрене — служанка почему-то плакала. Другой же был мужской, очень знакомый…

— Кажется, очнулась, — произнес мужчина.

Голос этот заставил Энни разомкнуть свинцовые веки.

— Да, очнулась, — подтвердил Джон, наклоняясь над кроватью и вглядываясь в ее лицо. — Прекрати реветь, Дрена, и приведи врача.

«Врача? Зачем? Кому?»

— Д-джон? Это ты, Джон?..

— Я, крошка, я. Я здесь.

На Джона было страшно смотреть — грива всклокочена, ввалившиеся щеки обросли щетиной, глаза красны, как кровь. Энни попыталась облизнуть запекшиеся губы, но не было слюны.