Какое-то время он наблюдал, как она необыкновенно спокойно сидела на стуле, и изумлялся тому, что на ее лице и во всем ее облике не было заметно даже признака душевного волнения. Никакого блеска в глазах, дрожи в руках. Она держалась изумительно спокойно; она была бы просто блестящим игроком в покер.

Внезапно Коул понял, что обеспокоен тем, что испытывает к ней некоторое расположение.

— Что вы от меня-то хотите? — спросил он более резко, чем ему хотелось.

— Шесть лет назад моя сестра вышла замуж за необыкновенного человека. Высокий, красивый, богатый, умный. Джонатан — мужчина, за которого мечтает выйти замуж каждая. Они живут в Англии, в красивом имении, у них двое прелестных сыновей. Ровена — такой тип женщины, у которой слуги работают даже тогда, когда ей нечем им платить.

— А у вас как?

В первый раз он заметил легкий смешок.

— Я переплачиваю своим слугам, ничего от них не требую, вдобавок они крадут у меня серебро.

Тут он снова засмеялся. Может, все-таки у нее есть чувство юмора.

— Моя проблема возникла от того, что сестра меня очень любит. И всегда любила. На Рождество она, бывало, прокрадывалась ночью по лестнице и переставляла карточки на пакетах, потому что обычно люди дарили мне скучные, утилитарные подарки, а Ровене дарили вещи, достойные ее красоты. Конечно, потом я оказывалась с двадцатью пятью ярдами желтого шелка, вышитого бабочками, а она получала, допустим, десять томов, посвященных жизни Байрона, в итоге обе мы были несчастны. Но делала она это из любви ко мне.

— Вам нравится Байрон?

— Мне нравятся книги. И исследования. Я более разумна, тогда как Ровена ярче. Когда я вижу объятое пламенем здание, я зову пожарных, в огонь я не брошусь, я от него убегу.

Коул улыбнулся:

— Я похож на вас.

— О-о нет, вы не убежите, — сказала она с некоторым вызовом. — Вы, мистер Хантер, похожи на Ровену.

И то, как она это произнесла, прозвучало как самое худшее из того, что кто-нибудь говорил о нем. Его первой реакцией было защищаться. Но от чего защищаться? Ведь она не сказала о сестре ничего, кроме крайнего одобрения.

— Я вас изучила довольно основательно, мистер Хантер, и вы так же слепо героичны, как моя сестра. Вы сначала действуете, а потом уж думаете о том, что делаете. Согласно источникам, из которых я получила нужные мне сведения, вы прекратили две войны между бандами и жертв было меньше, чем кто-либо мог надеяться.

Он понимал, что этого нельзя делать, но все-таки поддел ее в отместку за прошлое замечание:

— Нет, сударыня, я только то, что вы видите, — «стареющий гангстер».

— Это то, как вы выглядите, а правда в том, что у вас нет будущего. Ваша полезность закончится, как только у вас ослабеет зрение. Насколько я знаю, вы не удосужились отложить хоть сколько-нибудь из денег, полученных за все, что сделали, и в основном из-за того, что вас тянет вообще не работать, или работать мало. С одной стороны, вы герой, а с другой — дурак.

— Вы знаете, как польстить мужчине, мисс Лэсем. Просто не представляю, почему в вас нет мужа и дюжины детей.

— Я нечувствительна к оскорблениям со стороны мужчин, так что даже не старайтесь. Я хочу нанять вас только для работы, и это все. Через две недели вы сможете уйти, и мы никогда больше не увидимся.

— И то, что вы от меня хотите, — это жениться на вас?

— Не на самом деле взять меня в жены, а только сделать вид, что вы мой муж, в течение двух недель, которые сестра пробудет здесь, в Техасе, в гостях у меня.

— Мне любопытно, мисс, почему вы выбрали меня? Вам не кажется, что стареющий гангстер — худшая кандидатура для мужа?

Неважно, что она сказала ему кое-что приятное, это ее замечание по поводу его возраста его прямо-таки достало.