- В таком случае мы непременно нанесем ей визит.

- Признайся, ты ведь ее любишь? - внезапно спросил Эдвард.

Не глядя на друга, Рэнс тихо и грустно ответил:

- Мне кажется, я никогда не любил ни одну женщину, Кларк, и тебе это известно. Тут дело в другом… Эйприл принадлежит мне, принадлежит полностью. Может быть, это глупо, но я хочу, чтобы она вернулась и оставалась со мной до тех пор, пока мне самому это не надоест. А уж сколько это займет времени, трудно сказать заранее… И, взглянув на Кларка, резко бросил: - И хватит об этом! Ты понял?

Эдвард молча кивнул, не выказав ни малейшего неудовольствия. Они слишком давно и хорошо знали друг друга. В конце концов, каждый человек имеет право на личную жизнь.

По прибытии в лагерь Рэнс и Эдвард расседлали коней и тут же повалились на кровати, чтобы хоть немного поспать. Рэнс уже задремал, как вдруг раздался оглушительный крик:

- Тревога! Тревога! На нас напали!

Он мгновенно вскочил и увидел, что по лагерю несется солдат на большом белом коне. Отовсюду уже бежали другие солдаты, до этого мирно гревшиеся у костров. Где-то вдалеке послышался звук горна, игравшего начальные такты боевой песни «К оружию!». И вдруг горн смолк: горнист упал на траву, сраженный шальной пулей.

- Они бросили против нас все силы! - крикнул кто-то, и тут же, как бы в подтверждение этих слов, из леса, всего в нескольких сотнях метров от лагеря, на них обрушился шквал огня.

К Рэнсу и Эдварду, которые спросонья никак не могли понять, что происходит, подъехал майор верхом на лошади и хрипло крикнул:

- Армия Ли столкнулась лоб в лоб с силами Мида.

- Мида? - переспросил Рэнс. - А куда подевался Хукер?

- Линкольн заменил его на Джорджа Мида. Да какая разница, черт возьми? Главное, что мы под огнем!

И он поскакал дальше, предпринимая отчаянные попытки организовать контратаку. Вдруг прямо на глазах у Рэнса пуля вонзилась в спину майора, и тот упал с лошади бездыханный.

- Нет времени седлать лошадей! - крикнул Рэнс солдатам, находившимся неподалеку от него. - Придется сражаться пешими!

Южане послушно ринулись на край поля и, укрепившись там, начали отстреливаться. А янки все наступали…

Один из них с громким криком выскочил из кустов прямо на Рэнса. Тот, не растерявшись, хладнокровно всадил в него пулю. Выстрел оказался смертельным. Вытащив из-за голенища нож, Рэнс метнул его в следующего противника и попал точно в горло. Разрядив ружье в ближайших к нему янки и несколько раз вхолостую щелкнув затвором, Рэнс отбросил свое оружие за ненадобностью и выхватил саблю у убитого им солдата. Ринувшись вперед, он сокрушил четверых янки и уже собирался искать подкрепления, как вдруг увидел Эдварда Кларка. Тот в пылу боя не заметил янки, подступавшего к нему сзади с окровавленной шпагой в руке.

- Кларк, ложись! - закричал Рэнс, бросаясь наперерез северянину.

Стремительным ударом он отсек янки руку, все еще продолжавшую сжимать шпагу. Но тут же услышал крик Эдварда:

- Я ранен!

Рэнс мгновенно бросился вперед и подставил товарищу плечо. Они попытались найти укрытие, но Кларк еле передвигал ноги от слабости, и Рэнс практически донес его на себе в небольшую рощицу. Четверо пеших солдат-конфедератов с трудом отбивались от янки, которые буквально топтали их конями. Обнажив шпаги, северяне ринулись в атаку, и вскоре южане были убиты.

- Нам надо поскорее выбраться отсюда, - озабоченно проговорил Рэнс. - Ты ранен, Эдвард, а у меня только эта сабля… Надо добраться до своих, здесь же мы неминуемо погибнем. Как тяжело ты ранен?

Эдвард сжимал свою правую руку. Сквозь пальцы била кровь.

- Я уверен, что пуля прошла навылет. Кровь идет с обеих сторон. Надо как-то остановить ее…

- Нет времени.