Мэйсон

Я влюбился в Джун, еще когда она с дерзким и вызывающим взглядом сунула кусочек ананаса в карман моей дизайнерской рубашки.

Наверняка она сначала приняла меня за кого-то другого и вообще не знала о том, кто я. Каждый раз, вспоминая об этом, я ухмыляюсь и качаю головой. Даже сейчас. Я вспоминаю этот огонь в ее глазах, разъяренные нотки в ее голосе, когда она заявила мне, чтобы я убирался прочь и что я никогда не смогу заставить ее стонать так, как этот коктейль, и – клянусь, – еще тогда я дал себе слово, что однажды сделаю это.

Как только я увидел ее, то немедленно понял, что хочу, чтобы она была в моей постели. Но после того как она смело посмотрела мне в глаза, вздернув подбородок, и, вдобавок к опрокинутому коктейлю, еще и наградила меня долькой ананаса, я понял, что хочу, чтобы она была в моей жизни. Я захотел узнать ее получше. Вероятно, это было основополагающей причиной, по которой я с ходу предложил ее подруге Энди работу за барной стойкой в моем клубе. Я хотел увидеть Джун еще. Любой ценой.

И, признаюсь, мне действительно срочно нужны были люди в бар.

Все начиналось так многообещающе…

Я сухо смеюсь над этой мыслью и наливаю себе очередной стакан виски – кажется, четвертый, но я не уверен.

Сегодня клуб закрыт. Здесь нет никого, только я, тщетно пытающийся утопить свои заботы в алкоголе. Обычно я пью редко. Но у каждого бывают моменты слабости. Как у меня сейчас. Сегодня. И каждый чертов день с тех пор, как я познакомился с Джун.

Я делаю глоток. Мой рот горит, горло тоже, но это то, что нужно. Именно то, что нужно.

Чувствуя себя совершенно растерянным и, будучи сам не свой из-за всей херни, которая происходила последние несколько дней и особенно в этот день, я выпрямляю спину, ослабляю воротник рубашки и… Ай, к черту! Я расстегиваю все пуговицы на жилете, полностью снимаю его и небрежно кидаю на барную стойку, затем в отчаянии провожу руками по волосам. Мне все равно, как я выгляжу. Меня не волнует, что будет дальше сегодня. Я должен смириться с тем, что у меня ничего не получилось. Я потерял Джун. И не знаю теперь, как пережить это…

«Я не могу. Мне жаль. Прекрати попытки… пожалуйста, никогда не пытайся снова. Я правда не могу», – каждое слово, которое она прошептала, было подобно ядерной катастрофе в моем мире. Словно падение метеорита. Как в момент непосредственно перед столкновением, когда все замирает перед тем, как раздастся грохот, и все взорвется, разлетится на части.

Я так хочу быть с Джун, что до сих пор не осознаю, что это грозит сломить меня. Я хочу просыпаться рядом с ней, хочу видеть, как она смеется со мной или надо мной, хочу положить весь мир к ее ногам, обнять ее, я…

Тяжело сглотнув, я зажмуриваюсь, роняю голову на руки и мучительно желаю очнуться от этого кошмара. Я хочу закричать, проклясть и снести, к чертям собачьим, этот клуб. Он мне больше не важен. Меня это волнует не больше, чем компания и ожидания моего отца, внушительная сумма денег на моем банковском счете или собственное будущее – потому что Джун в нем больше нет. В эту секунду ничего больше не имеет значения.

Я идиот. Я сижу здесь и тону во всем этом, как и другие слепые и несчастные парни, которые влюбились и полностью погорели. Теперь я наконец один из них.

Тот, кем я никогда не хотел бы стать снова…

Я чувствую легкую пульсацию в висках, алкоголь действует, убаюкивает и окутывает меня, как тяжелое одеяло. Но в моих мыслях опять появляется Джун, я просто не могу выбросить ее из головы.

– Проклятье!

Я вскакиваю, хватаю стакан и швыряю его вместе с недопитым содержимым об стену за прилавком, в одно из больших зеркал и полку с бутылками.