|
Кеннита уже тогда знал, почитай, весь Делипай. И он не ходил по борделям, как большинство мужиков, с парой-тройкой приятелей, а то и во главе всей своей команды… Не вваливался пьяный, не начинал хвастаться пиратскими подвигами… Вот и к нам тогда он пришел трезвый и очень по-деловому настроенный. Он оглядел нас всех – не просто окинул взглядом, а действительно на каждую посмотрел! – и выбрал меня. «Вот эта подойдет», – сказал он Беттель. Потом заказал комнату по своему вкусу. И еду. Потом подошел ко мне, как если бы мы уже остались наедине… и низко наклонился ко мне. Я уж было решила, что он хочет поцеловать меня. Иные наши клиенты именно с этого начинают… Но нет – он просто понюхал воздух рядом с моим лицом. И сказал: «Поди вымойся!» О, я почувствовала себя оплеванной!… Ты думаешь, наверное, что нам, шлюхам, не ведомо чувство унижения… Ведомо, да еще как! Тем не менее я сделала, как он мне велел. А потом я поднялась по лестнице в комнату… и стала делать то, что он мне приказывал, – но не более. Я была в ярости и оттого вела себя с ним как ледышка. Я думала, он залепит мне пощечину или вовсе прогонит. Но вышло, что именно этой холодностью я как раз ему угодила…
Она умолкла, и тишина, воцарившаяся в каюте, показалась Уинтроу звенящей. Он определенно не желал ничего больше об этом знать. И тем не менее он жадно надеялся, что она сейчас продолжит рассказ. Это было все равно что подглядывать в замочную скважину. Да, вот так просто. Жгучее любопытство, требующее выяснить в мельчайших деталях, что же там происходило между мужчиной и женщиной. Собственно, Уинтроу хорошо знал, как работает живой механизм плоти; такого рода познаний от него никогда никто не скрывал. Но вычитанное в книгах – это одно, а вот как то же самое происходит в настоящей живой жизни – это совершенно другое! И Уинтроу ждал, глядя в пол у себя под ногами. Поднять глаза на Этту он просто не смел. И Этта стала рассказывать дальше: – Кеннит стал появляться у нас… Опять и опять. И каждый раз все повторялось. Он приходил, выбирал меня, приказывал мне вымыться, а потом пользовался мной. Так холодно, так по-деловому. Другие мужчины, посещавшие заведение Беттель, притворялись хотя бы немножко. Они заигрывали с девушками, шутили с ними, смеялись. Они рассказывали истории о своих приключениях и, бывало, выбирали тех, кто пристальней слушал… В общем, вели себя так, как будто наше мнение что-то для них значило. Заставляли нас состязаться, оспаривая их внимание… Иногда они танцевали со шлюхами, а то и приносили гостинчики тем, кто им нравился, – сладости там, духи… Но не Кеннит, нет, только не Кеннит! И даже когда он узнал и запомнил мое имя, стал так и говорить: «Этту мне!» – для нас наши встречи оставались чистой воды сделками. Куплей-продажей – и все. Она вновь расправила темно-синие штаны, вывернула их на лицевую сторону и принялась что-то доделывать. Потом приоткрыла рот, как бы для того, чтобы продолжать говорить… но лишь чуть покачала головой и уткнулась в шитье. Уинтроу хотел что-нибудь сказать ей, но ничего придумать не мог. И, как ни завораживала его история Этты, он все более чувствовал невыносимую усталость. Он бы все отдал за то, чтобы снова уснуть, но знал, что, даже вытянись он на полу и закутайся в одеяло, сон к нему не придет. Между тем снаружи мало-помалу рассеивался ночной мрак. Скоро наступит рассвет… Уинтроу даже ощутил нечто подозрительно похожее на торжество. Все-таки ногу Кенниту он отрезал вчера. И вот уже наступило сегодня, а пират еще жил. «Я справился. Я спас ему жизнь…» Немедленно устыдившись, он резко и жестко отогнал подобные мысли. В самом деле: если Кеннит до сих пор не умер, это всего лишь значило, что действия Уинтроу счастливо совпали с замыслом Са. |
