– Здравия желаю, ваше благородие! – поприветствовал его незнакомец. – Младший унтер-офицер Васков.

Максим козырнул в ответ и произнес:

– Извините, представиться не могу. Контузия. Даже имя свое по портсигару узнал.

– Эко вас зацепило! – участливо произнес Васков. А у самого глаза смеются. Ну еще бы! Перегар у Максима был такой, что подожги – не хуже Змей-Горыныча огнеметом смог бы потрудиться.

– Не смешно! – раздраженно буркнул Максим. – МНЕ совсем не смешно. Ни своего имени, ни матери, ни отца… ничего не помню. Словно только сегодня родился вот здесь, присыпанный землей. Даже с кем и зачем пил – и то не помню. А главное – где нам удалось столько найти…

Соврал? Безусловно. Импровизировать пришлось на ходу. Не правду же Васкову рассказывать. Да и всем остальным. И так-то много вопросов к нему будет. А если же все как есть вывалить, совсем за психа примут. Пусть уж лучше так. Тем более что документов никаких у Максима с собой не было… Вообще никаких. Даже те, что требовались на просторах Российской Федерации, остались в бардачке автомобиля. Да, конечно, по-хорошему, давно уже требовалось закончить реконструируемый образ поручика и слепить себе какие-нибудь документы начала XX века. Но, увы, руки не дошли…

К счастью, в эти благословенные времена агрессивных и находчивых профессиональных проходимцев было еще не так много, а людей, способных их разоблачить, еще меньше. А потому мужчине, утверждавшему, что он офицер, могли вполне поверить на слово без всяких документов. Да и уровень образования хочешь не хочешь всплывет, что тоже аргумент. В стране, где львиная доля населения даже читать-писать толком не могла, его военная и техническая подготовка слишком выпуклой окажется. Не спрятать. Да и писать он умел со всеми этими ятями. Медленно, но вполне уверенно. Выучился, когда увлекся эпохой и военно-исторической реконструкцией. Было совсем непросто, так как пришлось банально зазубрить в корне непонятную логику этой архаичной системы, но теперь это давало ему шанс не ударить в грязь лицом в случае чего…

– Бывает, – все тем же участливым тоном ответил младший унтер-офицер и улыбнулся уже всем лицом, а не только глазами.

Ему было можно. И ситуация позволяла, и возраст. Васков явно выслужился из рядовых и был уже совсем не молодым мужчиной. Даже седина местами пробивалась. Опытный служака, матерый, многое повидал. Вон – и солдатский крест на груди. Нижним чинам за красивые глазки такие никогда не вешали.

– За Японскую войну, – произнес Васков, заметив внимание поручика на его Георгиевский крест.

– Доложи обстановку.

– Ваше благородие, – подобрался унтер. – Я многого не знаю.

– Хотя бы в общих чертах. Может, сам вспомню что.

– Мы в Восточной Пруссии. Наш полк разбили. Где кто находится – непонятно. Пару раз на немцев натыкались. Троих потерял в этих стычках…

Максим слушал и лихорадочно пытался соображать. Форма Русской Императорской армии самого начала войны. Да и в сапогах все еще. Лето. Восточная Пруссия. Отступающие, разбитые русские войска. Ох как немного вариантов получается…

– Сегодня какое число?

– Двадцать шестое августа.

– Мы в расположении 2-й армии генерала Самсонова?

– Так точно.

Максим напрягся. Он не так хорошо знал историю, чтобы помнить в деталях все значимые сражения Первой мировой войны. Хотя бы на Восточном фронте.