– Например? – подбодрил Армстронг.

– Такое впечатление, что вся толпа политиканов в Вашингтоне поделена на две соперничающие банды – одна за космические корабли, другая – против. Обе команды сильны и влиятельны, грызутся друг с другом изо всех сил, а мы здесь, в Нью-Мехико, либо спим, либо обливаемся потом – смотря кто в данный момент перетягивает канат.

– Запуски ракет стоят денег, – сказал Армстронг обезоруживающе. – Они – чемпионы по прожорливости. Естественно, там, где тратится прорва денег, всегда есть о чем поспорить политикам. – Он еще раз окинул взглядом корабль. – Пошли.

Фазергил оказался в своем офисе. Его глянцевые волосы выглядели так, словно их склеили и не трогали по меньшей мере месяц. Как всегда, угол стола занимала ваза с цветами.

С усилием придав лицу любезное и радушное выражение, Фазергил промурлыкал: – Снова к нам?

– Сегодня здесь, завтра там. Не против?

– О Господи! Какое мне дело до ваших дел?!

– Я рад, что вам они безразличны, – криво усмехаясь, сообщил Армстронг. – Слишком многие люди в последнее время проявляли к ним интерес. Не могу сказать, что это доставляло мне особую радость.

Фазергил хотел было что-то ответить и уже открыл рот, но передумал и обратил свой хмурый взор на цветы.

– Мне нужно задать вам два-три вопроса, – сказал Армстронг.

– Только ради всего святого – не с том, о чем мы говорили в прошлый раз. Темпы строительства определяются теми же самыми причинами, о которых я говорил тогда. Мне нечего добавить, и, по правде говоря, я сыт этой темой по горло.

– Ладно, сменим пластинку. – Армстронг просверлил Фазергила взглядом. – Что вы можете сообщить о ракетах под номерами девятнадцать и двадцать?

Лицо Фазергила забавно сморщилось.

– А кто их строит? – спросил он быстро.

– Вот об этом я и хочу у вас узнать.

– У меня? – Фазергил не скрывал изумления. Он смущенно пригладил волосы. – Насколько мне известно, наш номер восемнадцать – последний. О других я ничего не знаю. Почему вы решили, что есть и другие? Кто вам о них сказал?

– Минни Финеган.

– Кто это?

– Вы ее, конечно, не знаете. Она живет не здесь. Но я вас обязательно познакомлю при случае. Она выращивает цветы.

Куин хихикнул, но сразу заткнулся, поймав взгляд Армстронга.

– При случае? Когда? – Фазергил обнаружил внезапный интерес. – А что за цветы?

– Очень дорогие. Я не помню названия. Неважно, это не имеет отношения к делу. – Внимательно разглядывая свои огромные ботинки, он немного помолчал, затем спросил Фазергила: – Хили еще работает здесь?

– Да.

– А Мюллер, Сентрилло и Джаскус?

– Да, А в чем, собственно, дело?

– Если корабль вдруг взорвется, скорее всего, ему помогут именно эти ребята.

– Откуда вы знаете?

Игнорируя вопрос, Армстронг внезапно спросил:

– Вы слышали когда-нибудь о «Норман-клубе»?

– Никогда! А почему я должен был о нем слышать?

– Нипочему. Если вы и слышали, то, полагаю, не признаетесь. Мне нужно было видеть вашу реакцию, а не услышать ответ. И я ее увидел.

Залившись краской, Фазергил сказал:

– Всякий раз, когда вы сюда приезжаете, вы изводите меня мелочными издевками. И вообще – с чего это я должен отвечать на ваши вопросы? Вы мне не начальство!

Вмешавшись в разговор, Куин тронул Армстронга за локоть:

– Давай не будем лупить друг друга, Джон.