БЕКЕТТ: Лейтенант Диффорд. И как всегда – сама любезность. Когда я был полицейским, то самое большое удовольствие получал, отчитываясь перед такими тупицами, как ты. Большой и сердитый лейтенант полиции, чей опыт и знание улицы обеспечат всем нам покой сегодня ночью – и он никак не догадывается, что в действительности речь идет об одном из вас, полицейских, который по ночам снимает сладких блондиночек и крошит их ножичком на кусочки… Как твоя бессонница, лейтенант?

ДИФФОРД: Пошел к черту, ты…

КУИНСИ: Достаточно. Давайте перейдем к делу. Лейтенант Диффорд прав, Джим, я никогда вас не встречал, но знаю о вас все. Я также внимательно просмотрел все материалы, которые вы заказывали в библиотеке, и понимаю, что вы знакомы с техникой профайлинга серийных убийц. Как мы говорили ранее, это интервью – дело сугубо добровольное. Взамен вы ничего не получаете, кроме, может быть, какого-то разнообразия посреди рутинной и очень монотонной жизни Уолпоула. Хотите сигарету или чего-нибудь еще?

БЕКЕТТ: Я не курю. Мое тело – мой храм.

ДИФФОРД: О боже…

БЕКЕТТ: Хотелось бы посмотреть на мой психологический портрет.

КУИНСИ: Мы здесь сделок не заключаем, Джим.

БЕКЕТТ: Боитесь, что, увидев все недостатки, я его раскритикую? Или что смогу использовать его себе на пользу?

КУИНСИ: У вас коэффициент умственного развития 145 пунктов. Я это хорошо помню, Джим.

БЕКЕТТ (смеется): А вы не так уж плохи, специальный агент Куинси. Может быть, вы даже сможете мне понравиться.

ДИФФОРД: Черт, вы что, так и будете признаваться друг другу в любви, или займемся, наконец, делом?

БЕКЕТТ: Минуточку. Я все понял. Вы играете в хорошего и плохого следователя.