Трент взглянул на Ку'Сокса. В последний момент опомнившись, я сильно потянула из линии, к которой мы с Трентом подключились, и укрепила наш круг. Наша общая эмоция касательно Ку'Сокса, не его или моя, или может даже не совсем реальная эмоция, эхом пронеслась сквозь нас, пока мы неколебимо застыли, глядя как магия Ку'Сокса, шипя, несется на нас, сыпля серебряными искрами, будто пыльцой пикси.

Шар ударил в возведенную мной стену и, взорвавшись облаком энергии, затопил внутренность круга туманной тьмой. Кончик хвоста Биза дернулся, и я услышала в нашем с Трентом разуме барабанный бой дикой магии. Звук смешивался с гудением линии Ала и становился все громче. Во время нашей связи с Квеном я сомневалась в его способностях, но с Трентом подобного не было, и малая часть меня удивилась, почему так происходит.

— Значит, решил обойтись без предисловий, — насмешливо бросила я, пока Ку'Сокс удивленно рассматривал наш даже не дрогнувший круг. — Мне так даже больше нравится.

— Я съем тебя, начиная с внутренностей, Рэйчел Марианна Морган, — напевно произнес Ку'Сокс, нарезая вокруг нас круги подобно большой черной кошке.

После его слов я замолчала, а Трент задрожал.

— Рэйчел? — позвал Биз, и я повернулась, следя за Ку'Соксом, и заметила напряженную челюсть Трента и боль во взгляде. Ку'Сокс пытается подчинить его.

— Борись с ним! — крикнула я, схватив его за предплечье. — Трент, ты можешь сопротивляться ему!

— Нет, он не может, — насмешливо произнес Ку'Сокс, и, отбросив полы пальто, стал подбираться ближе. Он выдохнул на наш пузырь, и темнота стала стекаться к нему. — Dolore adficere… Выполняй, раб!

Я почувствовала, как Трент задрожал сильней. Музыка в его разуме стала затихать, а в моем усилилось шипении линии.

— Я твой, — выдавил Трент сквозь сжатые зубы, и я отдернула руку, решив, что меня предали. Трент упал на колени и поднял голову. Во взгляде читалась мольба. — Я. Принадлежу. Тебе. Признай свое право. Рэйчел! Забей на мораль и признай, что я твой!

Задержав дыхание, я обернулась к Ку’Соксу и положила руку Тренту на плечо.

— Он мой! — крикнула я, все меньше чувствуя вес Биза, и все больше жжение колец. Я сфокусировалась на дикой магии, вспомнив процесс создания колец, вспомнив какое ужасное подчинение они обещали, и я признала свое право на Трента. Темная дымка древней магии зародившейся в лесах и реках, песнях и шаманстве, поднялась во мне, когда кольца начали выполнять свое истинное предназначение и по-настоящему ожили. — Он принадлежит мне! — снова крикнула я, и голова Трента запрокинулась назад, когда моя воля подчинила его.

Волна страха прокатилась по телу, но музыка в мыслях стала лишь громче. Трент побледнел, и у него из носа потекла кровь. Я не знала, принадлежит он мне теперь или нет.

— У тебя кровь идет, — сказала я, вытирая ее своим шарфом. Он посмотрел на меня, когда я коснулась его, и у меня в сознании зазвенели колокола, встряхнув лей линию и перекраивая саму вселенную.

Он принадлежит мне.

— Нет! — Рев Ку’Сокса ударился в наш пузырь.

Трент принадлежал мне, и напуганная до самых кончиков носков, я подала ему руку, помогая подняться. Я теперь несу за него ответственность, а мне так этого не хочется. Может нечто подобное Трент чувствовал, думая о своем народе? А ведь он куда сильнее меня.

— Ты уже можешь ослабить хватку, — тяжело дыша, выговорил Трент, и я поспешила освободить его мысли от своей власти.