— До последнего вздоха! — ответил Винсент Годж.

— До последнего вздоха! — повторили его товарищи.

В этот момент несколько ядер ударилось в землю шагах в двадцати. Они далеко отскочили, взметнув снежную пыль.

Но никто из «синих колпаков» не двинулся с места. Все ждали распоряжений своего руководителя.

Де Водрель продолжал:

— Пора отправляться на берег. Артиллерия Чиппевы скоро смолкнет, потому что солдаты королевской армии попытаются переправиться через реку. Рассейтесь вдоль всего побережья под прикрытием утесов и ждите, пока лодки не подойдут достаточно близко. Надо во что бы то ни стало помешать солдатам Макнаба высадиться...

— Они не высадятся, — сказал Уильям Клерк, — а если им это и удастся, мы скинем их в Ниагару.

— По местам, друзья! — воскликнул Винсент Годж.

— Я буду с вами, — сказал де Водрель, — пока у меня хватит сил...

— Останься здесь, Водрель, — сказал Андре Фарран. — Мы будем держать тебя в курсе...

— Нет, друзья, — ответил де Водрель, — я буду там, где обязан быть!.. Идемте...

— Да, идемте, патриоты!.. Суда уже отчалили от канадского берега.

Услыхав эти произнесенные неожиданно громко слова, все обернулись.

То был Жан. Накануне ночью судно перевезло его на остров. Никем не узнанный, спрятавшись на той стороне острова, что была обращена к Чиппеве, он стал наблюдать за приготовлениями солдат полковника Макнаба, не обращая внимания на снаряды, падавшие на берег. Потом, увидев, что осаждающие готовятся форсировать реку, он пришел — совершенно уже не таясь — занять свое место среди бывших товарищей.

— Я так и знал! — воскликнул Лионель.

К молодому патриоту подошла Клара де Водрель, вслед за ней его обступили Том Арше с сыновьями. Де Водрель протянул Жану руку... Но тот не принял ее.

— Защитники острова Нейви, — сказал он, — моя мать умерла, не вынеся оскорблений, которым вы ее подвергли. Теперь из этой семьи, преданной позору и поруганию, я остался один. Позвольте одному из Моргазов сражаться рядом с вами, а если нужно — умереть за франко-канадскую свободу!

В ответ на эти слова раздался гром рукоплесканий. К Жану тянулось множество рук. Но и на этот раз он отказался подать свою.

— Прощай, Клара де Водрель! — воскликнул он.

— Прощай, Жан! — ответила девушка.

— Да, прощай навсегда.

Сказав это и опередив де Водреля, всех своих товарищей, как и он, готовых принять смерть, он устремился на левый берег острова.

Глава XIII

НОЧЬ НА 20 ДЕКАБРЯ

На колокольне маленькой церквушки Шлоссера пробило три часа. Мглистый ледяной туман наполнял влагой долину Ниагары. Было холодно. Небо, затянутое тучами, грозило под воздействием восточного ветра разразиться снегом.

Воздух сотрясал грохот пушек Чиппевы. В промежутках между залпами отчетливо слышался далекий гул водопада.

Через четверть часа после того, как они двинулись от дома де Водреля, пробираясь сквозь кустарник, вдоль заборов и оград, патриоты вышли к левому рукаву реки.

Нескольких из них уже недоставало. Одним, пораженным осколками снарядов, пришлось вернуться назад. Другим, распростертым на снегу, больше не суждено было подняться. Всего среди двухсот оставшихся не досчитались двадцати.

Пушки с батарей Чиппевы произвели уже большие опустошения на острове. Покрытые дерном окопы, которые позволили бы «синим колпакам» стрелять из укрытия, были почти полностью разбиты. Таким образом, надо было занять позиции в нижней части побережья, между утесами, омываемыми бурным течением Ниагары.